Цивилизация

Малышев Влад

На следующее утро я проснулся в прекраснейшем настроении. Едва я успел окунуться в бассейне, как меня пригласили на завтрак Тахути и Маат. За столом речь снова зашла о речном боге.

– Я, как ты знаешь, должен лететь к Хапи, – обратился ко мне Тахути.

– Он живет у первых порогов Синей Реки, – пояснила Маат.

– Вот-вот, путь неблизкий, – кивнул ее супруг. – Так что до вечера меня не ждите.

Я с трудом сумел сдержать улыбку. Оказывается, боги порой ведут себя в точности как люди. Ясно же для чего Тахути завел этот разговор – чтобы оправдать свое долгое отсутствие.

Я-то ведь был в курсе, что в пещере речного бога намечается пирушка.

– Но прежде чем улечу, я хотел бы тебе кое-что показать, – заинтриговал меня Тахути.

Наскоро покончив с завтраком, мы вдвоем вышли из трапезной и, миновав несколько залов, оказались в просторной комнате с аквариумными окнами, которые выходили в сад с бассейном. Никакой мебели в комнате не было, лишь посередине стоял серый каменный куб, а подле него помещалась на полу квадратная плита, тоже из камня. На кубе лежала груда папирусных свитков и длинный деревянный пенал, из которого торчали тоненькие заостренные палочки.

– Это твой рабочий кабинет, Ани, – довольно улыбнувшись, произнес бог мудрости.

– А это что? – я указал рукой на камень.

– Как что? Твое рабочее место.

– Рабочее место?

– Именно так. Писец садится, скрестив ноги, на плиту перед каменным кубом, макает кисточку в чернила и начинает выводить на папирусе буквы.

– Верните меня обратно! Слышите? Немедленно верните меня обратно, – потребовал я. – Я лучше буду горбатиться в своей конторе, чем царапать палками по папирусу, сидя на камне.

– А на что, собственно, ты рассчитывал? – удивился Тахути. Удивление его было притворным.

«А, действительно, не компьютер же здесь передо мной должны были поставить, – раздосадовано подумал я. – Вот влип. Теперь мучайся тысячу лет или даже больше…»

Я беспомощно взглянул Тахути, но тот уже безудержно ржал. Я даже не нашел, что ему сказать. Продолжая давиться от смеха, бог мудрости повел рукой, в результате чего куб с плитой и письменными принадлежностями исчезли, а вместо них возник широкий стол с удобным креслом и, вы не поверите, компьютер!

Аппарат был весь из чистого золота, за исключением экрана, который, кажется, был сделан из горного хрусталя.

У меня, само собой, перехватило дыхание от такой метаморфозы.

– Он что, работает? – тыча пальцем в устройство, пролепетал я.

– Обижаешь, – Тахути щелкнул пальцем, и экран монитора засиял, явив на мое обозрение последнюю версию программы Windows. На древнеегипетском языке, заметьте! Представляю себе лицо Билла Гэйтса, если б он это увидел…

Как только я подошел к столу, на экране возникло виртуальное изображение одной из певиц Тахути, которая пропела мне следующую песенку:

Варит повар обед день и ночь,В мыле прачечник на берегу,Крестьянина хлещет дождь,У письмоносца вся жизнь на бегу.Лишь писцу торопиться незачем,Пред листом он застыл ожидающе,Не чета ты неграмотным неучам,Да найдут тебя завтра знающим!

– Я решил, что тебе будет привычнее работать за этим странным пузырем, чем за камнем с папирусами, – продолжил Тахути, после того как на мониторе вновь засияла заставка Windows.

– Ну, вы даете, Тахути. Ну, спасибо, – попытался я выразить свои чувства.

– Пустяки, – бог мудрости добродушно улыбнулся. – Кстати, это твое обращение на «вы»… – лицо моего собеседника стало серьезным. – Оно здесь не употребляется.

– Как же мне к вам обращаться?

– Можешь называть меня так: «О, Тахути, Дважды Великий, Повелитель Божественных Слов, Владыка Истины, Властелин Уна, Перворожденный…»

– Постойте, мне бы записать… – перебил я.

– Ладно, зови, как хочешь, – уловил мою иронию Тахути. – Только не на «вы». У нас так даже к Ра не обращаются, хоть он и триединый.

– Как это?

– Он Хепри – на восходе, Ра – в полдень и Атум – на закате.

– Не понял.

– Да, увидишь еще.

– А что будет, если этот компьютер кто-нибудь найдет?

– Так ты не пускай сюда никого!

– Даже Табубу?

– Кроме Табубы.

– Признайся, Владыка Истины, ты ведь велел ей опекать меня?

Тахути пробурчал нечто себе под нос.

– Главное, не влюбись в нее, – неожиданно добавил он.

– Очень надо, – нахмурившись, бросил я, – тут и без нее девочек хватает.

– Вот и правильно, она-то ведь не человек.

– То есть? – поразился я. – Служители, они… не люди? Кто они?

– Тени [16] .

– Какие тени?

– Тени богов! Я уверен, скоро ты сможешь узнать о них подробнее.

– Приведения что ли?

– Сам ты приведение! – хмыкнул Тахути, после чего резко заторопился. – Мне пора к Хапи, – отрезал он и, разбежавшись, вылетел в окно.

16

К сожалению, исторические памятники оставили нам очень мало свидетельств об этих загадочных существах. Современная наука располагает лишь обрывочными сведениями, почерпнутыми из греческих выписок из утерянной царской книги Манефо и небольшого клочка знаменитого Туринского папируса.

«Выходит, Табуба – какая-то загадочная тень, – глядя ему вслед, размышлял я. – Помнишь, парень, она говорила, что служит богам уже сотню лет? Кто же она?»

Постояв в растерянности посреди комнаты, я пустился на поиски Табубы. Нашел я ее в одном из залов. Она сидела у окна, задумчиво уставившись вдаль.

– Ты что, грустишь? – я кашлянул, чтобы обозначить свое присутствие.

Девушка вздрогнула и обернулась.

– Вовсе нет. С чего ты взял? – ответила она и сделала над собой усилие, чтобы улыбнуться.