Цой: черный квадрат

Долгов Александр

– Не знаю, – улыбается Акико, – Это же особый случай. Дай подумать.

Они подъезжают к посольству на черном лимузине. На Викторе черный костюм и черные ботинки. Акико же предпочла традиционную японскую одежду. Небесно-голубое кимоно. Обувь гэта на толстой деревянной подошве. Ее черные волосы аккуратно убраны. Как и полагается японской женщине. Акико похожа на гейшу и сказочно хороша. Виктор не может оторвать от нее глаз:

– По-моему, мне следовало прийти сюда в костюме самурая…

– Мы и так с тобой прекрасно смотримся.

Дверь

открывает водитель. У него фирменная фуражка и вид человека, который делает очень важное дело.

Виктор забирает из лимузина черный кофр с гитарой. К ним подходит атташе по культуре, уже немолодой дипломат, здоровается и говорит:

– Прошу следовать за мной. Ваш концерт мы можем начать через несколько минут…

Выступление проходит в актовом зале посольства. Последние запоздавшие зрители рассаживаются на свободные места. В зале присутствуют даже маленькие дети со своими родителями, но подавляющее число зрителей все-таки подростки. Они счастливы видеть почти рядом с собой легендарного Цоя. И в воздухе чувствуется эта атмосфера всеобщего обожания – кажется, что время вдруг повернулось вспять…

Виктор Цой стоит на авансцене с акустической гитарой.

Перед ним микрофон.

– В Токио я живу уже больше полугода, – говорит зрителям Виктор, – И мне здесь нравится. Правда, я очень мало говорю по-русски. Поэтому мне вдвойне приятно петь сегодня для вас на родном языке. Тем более что это будут песни, которые я давно не пел.

Он начинает вечер со стареньких «Алюминиевых огурцов».

Кнопки, скрепки, клепки,Дырки, булки, вилки…

В паузе между песнями Виктор отвечает на записки, пришедшие из зала, зачитывая вопросы вслух:

– «Расскажите о своих японских поклонниках. Чем они отличаются от наших?..» Они действительно отличаются от наших. Своей культурой, не в обиду нашим поклонникам в СССР будет сказано.

– «Будете ли вы сниматься в кино?..» Да, мне сделали такое предложение японские кинопродюсеры. Возможно, съемки начнутся уже этой осенью.

– «Простите за бестактный вопрос. Вы холосты?..» Нет, я женат, – говорит Цой и смотрит на Акико, сидящую в зале.

Еще одна песня. И новый ворох вопросов.

– «Ваша любимая японская группа?..» Это ОГНЕННЫЕ ДРАКОНЫ – группа, с которой я выступаю.

– «Виктор, что бы вы сделали, если бы были главой государства?..» Ну, не знаю. Я не хочу быть главой государства, я хочу петь. Поэтому давайте я вам лучше спою…

Теперь он поет «Восьмиклассницу»:

Ты любишь своих кукол и воздушные шары.Но в десять ровно мама ждет тебя домой…

Вечером, после концерта, Виктора и Акико приглашают на банкет. В банкетном зале советского посольства в Токио много гостей. Светский раут по случаю подписания мирного договора с Японией предваряется речью Михаила Горбачева. Он говорит в микрофон:

– …нам

предстоит принять очень важное политическое решение в отношении островов Шикотан и Итуруп. Для этого надо четко ответить на вопрос, кто тут больший патриот? Крики о распродаже, об унижении в связи с подписанием мирного договора с Японией – не что иное, как проявление квасного патриотизма, результат непонимания ситуации. Нам нужны три вещи: политическая стабильность, согласие и сотрудничество, продолжение реформ и выдвижение общенациональных интересов на первый план. Сотрудничество с Японией в интересах страны, для ее подъема – это и есть патриотизм.

Речь удалась. Все присутствующие в зале аплодируют стоя. Горбачев поднимает бокал с шампанским и провозглашает тост:

– За взаимовыгодное советско-японское сотрудничество!

После официальной речи все принимаются за еду. Виктор и Акико пьют шампанское, держась особняком от дипломатической тусовки. Но на них обращают внимание. Неожиданно к ним подходит Раиса Горбачева, жена Президента, в элегантном костюме изумрудного цвета. Ее сопровождает атташе по культуре. В руках Раисы Максимовны Цой замечает пластинку КИНО «Кончится лето», и это вызывает его удивление.

Супруга Горбачева, улыбаясь, протягивает Акико свою ладошку. Акико здоровается с Раисой Максимовной за руку, как принято у японцев, склонив в почтении голову.

– Какая красавица ваша жена, Виктор! – с восторгом говорит Раиса Максимовна Цою. – Очень рада нашему знакомству! У меня к вам просьба…

– Да, пожалуйста…

– Моя внучка Ксюша, оказывается, ваша большая поклонница.

– !?

– Перед отлетом из Москвы она наказала мне обязательно взять у вас автограф. К сожалению, Ксюша не смогла с нами приехать в Японию – учится в балетном… Подпишете?

– С радостью, – говорит Виктор и ставит автограф:

«Юной балерине Ксюше Горбачевой. Удачи! Виктор Цой».

Потом Раиса Максимовна знакомит Виктора с супругом, – они пожимают друг другу руки. Горбачев все еще находится под большим впечатлением от собственной речи, и никак не может переключиться на другую тему.

– Я убежден, что Курилы надо было давно возвращать японцам, – говорит Михаил Сергеевич. – Там больше сорока лет все в разрухе… А теперь процесс пойдет – начнутся японские инвестиции, мы только выиграем от этого дела. Предлагаю выпить…

– …за удачу? – говорит Цой.

– За удачу в наших делах! – подтверждает Горбачев.

Все чокаются бокалами, и пьют шампанское.

Вот теперь можно поговорить и о другом.

– Что же вы Родину покинули? – спрашивает Виктора Горбачев.

– Ну, не знаю, у меня ведь здесь жена, мое творчество. На самом деле я не рвал связей с Родиной. Просто уехал на какое-то время. Да и паспорт у меня советский остался, я по-прежнему гражданин СССР…

Раиса Максимовна вспоминает выступление Виктора в молодежной программе «Взгляд». Это было давно, кажется, четыре года назад. Удивительно, что выступление Виктора смотрела сама жена генсека.