ЦРУ как мифологема

Еськов Кирилл Юрьевич

Даллес бестрепетной рукой писал сии слова в 1963 году – спустя год после публикации доклада парламентской комиссии лорда Рэдклиффа, подведшей убийственные (для англичан) итоги советского шпионажа на Острове: Кембриджская пятёрка, Портлендское дело группы Лонсдейла, и прочая, и прочая. Так что не только бывший шеф ЦРУ, но и любой желающий мог к тому времени открыть отчёт комиссии (вовсе даже не секретный), найти раздел, посвящённый советскому «кроту» в СИС Джорджу Блейку, и убедиться, что план «одного из самых смелых и эффективных разведывательных мероприятий» (с) был известен КГБ во всех деталях аж в 1953 году – когда из будущего туннеля не было вынуто ещё ни кубометра грунта.

Весь год существования туннеля КГБ использовало его как канал стратегической дезинформации. Иметь такой канал – редкостная удача;

использовать, однако, его надлежало с крайней осторожностью – так, чтобы не показать своей осведомлённости о «Золоте» и не «засветить», таким образом, Блейка (это – обычная дилемма, с которой сталкивается разведка: чем ценнее агентурная информация, тем меньше возможностей использовать её на практике, при принятии военных или политических решений, не рассекретив её источник; в невоенное время это частенько порождает у разведслужб, располагающих по-настоящему ценной агентурой, своеобразный «синдром скупого рыцаря»). В конце концов в Москве, похоже, смекнули, что цена тех подлинных сведений, в которые приходилось «упаковывать» для достоверности скармливаемую противнику дезинформацию, несообразно высока; операцию свернули, имитировав «случайное» обнаружение туннеля ремонтниками. Свою роль в принятии этого решения, кстати, вполне могла сыграть и та даллесова протаявшая дорожка – советские наблюдатели (которые, уж конечно, это дело зафиксировали) могли счесть, что американцы подают им знак: «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю»… Можно ли считать историю с берлинским туннелем крупной победой советской разведки (как часто пишут отечественные авторы) – далеко не факт, но вот то, что это был грандиозный провал для ЦРУ и СИС – сомнений не вызывает.

Даллес, однако, о прекрасно известных ему провальных результатах операции «Золото» не упоминает ни единым словом – вот ещё!.. Вместо того он мастерски развлекает читателя «фронтовыми байками», создавая у того отчётливое впечатление, что, невзирая на все те напасти, в конце кина наши победили. Этот приём («Следите за руками!») у Даллеса, кстати, один из излюбленных: к примеру, способная украсить любой книжно-киношный детектив история о том, как он вычислил нацистского агента в Бернской резидентуре УСС изложена им подробно и со вкусом – и хоть бы словечко о том, чем он, собственно, сам в той Швейцарии занимался… И правильно! Ведь любые исследования о разведке (где многое всё равно навсегда скрыто за кадром) по сути дела представляют собою исторические романы. А при написании исторического романа факты следует принимать во внимание лишь в той мере, в какой они работают на авторскую концепцию – на убедительность повествования соответствие его «исторической основе» влияет в последнюю очередь.

Умница Даллес, похоже, одним из первых додумался до очень простой, в сущности, мысли: что в полувиртуальном мире разведслужб понятия «успех» и «неудача» разделены подчас весьма зыбкой гранью (кто и как сейчас определит сравнительную ценность той информации и той дезинформации, что шли тогда по «Берлинскому туннелю»?), а реальная цена всех тех тайных побед и поражений не слишком велика (по крайней мере, в невоенное время) по сравнению с тем пропагандистским эффектом, что может возникнуть при грамотном их обнародовании. Вот на этом, последнем, и следует сосредоточиться всерьёз – ибо реальная-то борьба между спецслужбами идёт именно в сфере пиара, т.е. поводов для создания конкурирующих мифологем. Так что, если вдуматься, создатели фильма «Мёртвый сезон» принесли своей стране несравненно большую пользу, чем настоящая группа Лонсдейла…

Отсюда понятно, например, отчего популярнейшим среди англо-американских авторов эпизодом противостояния тамошних спецслужб и КГБ стала история с побегом Олега Гордиевского (отражённая как бы не всеми тамошними мастерами шпионского жанра – каждым на свой манер). Сама по себе измена крупного разведчика, главы Лондонской резидентуры Комитета, раскрывшего уйму чекистов, работавших под дипломатической крышей по всей Европе – это бы ещё полбеды, в тогдашней борьбе спецслужб случалось порою и не такое (вроде ухода на Восток шефа западногерманской контрразведывательной службы Ханса-Йоахема Тидге). Несравненно серьёзнее тут было иное.

В 1985-ому

году Гордиевского почти что уже вычислили (он стал одной из жертв знаменитого советского «крота» в ЦРУ Олдрича Эймса); резидента грамотно выманили из Лондона, где тот мог в любую минуту уйти к англичанам, в Москву и там задушевно предложили во всём признаться в обмен на сохранение жизни. Подозреваемый, однако, предпочёл уйти в глухую несознанку. Реальных улик не нашлось, а времена были уже не те, чтоб арестовать человека (тем более резидента КГБ – это номенклатурная должность, между прочим) на основании одних лишь подозрений; внутреннее расследование забуксовало, а Гордиевский тем временем жил-поживал под некоторым подобием домашнего ареста и, разумеется, под неусыпным наблюдением.

Вот тут-то британская разведка и учинила нечто, по тогдашним временам, немыслимое: организовала своему погоревшему агенту побег за границу из столицы враждебного тоталитарного государства, прямо из-под носа у якобы всесильного КГБ… С прагматической точки зрения та сверхрискованная операция вообще никакого смысла не имела (спокон веку известно: «шпионы умирают в одиночку»), однако долговременный пропагандистский эффект её оказался огромен – ибо рушил одну из основополагающих советских мифологем: «КГБ всеведуще и всемогуще». В общем-то, для последующего крушения советского мифа побег Гордиевского вполне сравним с полётом Матиаса Руста – камешки, сдвинувшие лавину…

Для КГБ история оказалась пренеприятнейшей, причём именно в плане пиара (реальный ущерб, нанесённый предательством Гордиевского, был хоть и велик, но совершенно несопоставим, например, с плодами деятельности другого «суперкрота», генерала Дмитрия Полякова: тот за 25 лет (!) своей работы на ФБР и ЦРУ сдал 19 советских резидентов-нелегалов, полторы сотни агентов-иностранцев и более тысячи (!!) офицеров КГБ и ГРУ, работавших под крышей в посольств и прочих загранучреждений; тем не менее, Гордиевский «всемирно прославлен», а имя Полякова известно лишь знатокам истории спецслужб). Ясно было, что клин надо вышибать клином, сиречь – контр-пропагандой; так что была запущена версия, будто предателя, дескать, выпустили намеренно, по заранее обдуманному плану – дабы не засветить некоего советского супершпиона на Западе. Версию ту озвучил в одном из своих первых романов известный своими связями со спецслужбами (я бы даже сказал – бравирующий ими) детективщик Чингиз Абдуллаев (забавно, что технические детали сочинённого им побега почти в точности совпадают с тем, что описано романе Форсайта «Обманщик» – с той, понятно, поправкой, что «у наших всё было под контролем!»).

Звучит это, прямо скажем, не шибко убедительно. Особенно на фоне «производственного романа» (а-ля Хейли) экс-шпиона Михаила Любимова «Игры Святого Себастьяна», где побег Гордиевского представлен как совершенно закономерный итог меж- и внутриведомственных дрязг: вместо того, чтобы передать предателя в распоряжение профессионалов из Второго Главка КГБ (контрразведка), Первый Главк (внешняя разведка) решил действовать «с опорой на собственные силы». В итоге сотрудники центрального аппарата ПГУ (у которых, в силу профессиональной специфики, «руки заточены» не совсем под то) не сумели ни провести как надо медикаментозный допрос подозреваемого, ни толком организовать наружное наблюдение, а самое главное – в первые, решающие, часы после «исчезновения объекта» принялись, по извечной российской традиции, «заметать всё под коврик» дабы преждевременно не огорчить начальство; в итоге Председатель КГБ (по версии Любимова) узнал о побеге из передачи Би-Би-Си. А поскольку Любимов (сам бывший резидент КГБ в Копенгагене, пересекавшийся там по работе с Гордиевским) явно более «в теме», чем Абдуллаев, да и в чисто литературном отношении текст его смотрится несравненно приличнее – эффект понятен…

Резюмируем. В «борьбе на тайном фронте» Советский Союз добился как минимум паритета с Западом (а скорее всего – преимущества), но, как и в многих других областях, проиграл вчистую пиар-дуэль. И уж в этом-то винить точно некого, кроме самих себя… А ведь какие в той дуэли были великолепные возможности для «контрударов»! Взять хоть, для примера, совершенно фантасмагорическую историю с Энглтоном…

5.

Итак, Джеймс Энглтон: «Информация к размышлению».