Цугцванг
Шрифт:
В глазах землян вновь заиграл огонёк надежды, который, впрочем, был мгновенно потушен одним из аудрианцев:
— На производство такого количества тел понадобятся годы!
— А есть ли у нас теперь, вообще, выбор? — вмешался Фёдор. — Едва ли миллионы узников станут спокойно наблюдать за тем, как от них улетает их новая жизнь.
— Выбор есть, — вновь ответил человек в маске. — В случае вашего отказа мы не будем помогать заключённым, тем более, если они попытаются удержать вас силой. Мы улетим вместе с вами. Нам есть что предложить и землянам.
Услышанное, с одной стороны, успокоило
На этот раз долго никто не прерывал молчания, не находя уместных для столь непростой ситуации слов. В какой-то момент Тарас Петрович посмотрел на Фёдора, надеясь найти в его глазах спокойствие и уверенность, но вместо этого его будто пронзило стрелой — настолько очевидное и простое решение в очередной раз ускользало от пытливого человеческого ума.
— Друзья! — воскликнул Тарас Петрович, не сумев сдержать восторг. — Есть и другой вариант! Георгий, точнее, узник Евы в его теле сейчас на Земле! А корабль тут. Значит, есть и другой способ вернуться всем желающим домой. Дождёмся Ивраоскаря, он подтвердит моё предположение.
— Я не в восторге от идеи доверить наши жизни этому проходимцу, — недовольно крикнул кто-то из толпы.
— Я тоже, — подхватил Михей. — Но, боюсь, что у нас нет выбора.
Не успел бывший разведчик перечислить все аргументы, почему стоит рискнуть положиться на Ивраоскаря, как двое аудрианцев вдруг занервничали. Тот, кто рискнул показать своё лицо, хоть и частично скрытое маской, тут же покрылся таинственной бронёй. Земляне сначала не понимали, в чём дело, но, когда вдалеке, меж деревьев, замелькали фигуры Ивраоскаря и Роберта, всё стало ясно.
— Вы что-то от него скрываете? — осторожно поинтересовался Тарас Петрович.
— Нет. Но мы не желаем, чтобы кто-то без спроса лез нам в голову.
— Приветствую вас! — протяжно, с уже привычной учтивостью сказал Ивраоскарь. — Уже уходите? Очень жаль.
— Послушай, Ивраоскарь. Мы же можем без этого корабля как-то попасть на Землю? — спросил Михей, удивив лингвиста: прежде капитан всячески старался избегать общения с ним.
— Это возможно. Одного мы так уже отправили.
— Поможете нам отправить так же остальных? — продолжал наседать Михей.
— Всех? — удивился Ивраоскарь. — Ну, это, конечно, выполнимо, но думаю, что в пункте назначения у вас могут возникнуть проблемы.
— Мы их решим.
— А-а, — протянул лингвист, который из-за расспросов капитана только сейчас понял, что к чему. — Вы тут уже договорились? Что ж. В таком случае, мне кажется, будет справедливо, если и я назову свою цену.
Аудрианцы тревожно переглянулись. Среди лесорубов раздались нервозные междометия и пугливые догадки.
— Называй! — вновь неожиданно резко и уверенно ответил Михей.
— Почему ты решаешь за всех нас? — возмутился Вениамин, на которого временами набегало осознание того, что он руководитель, который уже давно ничем не руководит.
— Что я решаю? — рявкнул на него Михей. — Я на что-то нас обрёк, дав ему возможность озвучить свои условия?
Вениамин замолчал, почувствовав, что попытался вставить своё решительное «против» не в нужный момент.
— Так вот, — продолжил лингвист с наступлением тишины, — если вы хотите попасть домой, несмотря на то, что вашу станцию разберут, вы, во-первых, предоставите двоих представителей для службы Великому Правителю. Во-вторых, вы, — лингвист жестом указал на аудрианцев, — снимете, наконец, этот панцирь.
— Ну, один чёрт, без жертв не обойтись! — в сердцах воскликнул Тибо.
— Почему же? Вы можете отказаться, — спокойно ответил Ивраоскарь.
— И остаться здесь на несколько лет? Или приговорить бедолаг повторно на пожизненный срок? Тьфу! Тоже мне, выбор! — продолжал горячиться нетрезвый лесоруб.
— Я практически уверен, что в скором времени этот корабль здесь будет не единственным средством передвижения. Скоро сюда прилетит очередная партия землян. Вы сможете улететь с ними.
— Вот уж не думаю, что с ними легко будет договориться о том, чтобы не захватывать новые, нетронутые земли, а вернуться восстанавливать свои, — предположил Михей, понимая, что Ивраоскарь и не имел в виду уговоры, а куда более радикальные методы.
— Не нужно никого уговаривать, — вклинился Фёдор. — Петрович, ты ж всю жизнь мечтал о приключениях. Давай согласимся?!
— Я мечтал о свободе, «служба» Великому Правителю её не подразумевает. А ты с чего вдруг стал авантюристом? Ты ж буквально вчера тени собственной боялся, — рассмеялся старик и по-товарищески толкнул Фёдора локтем.
— А теперь не боюсь, — слегка заносчиво ответил атлет.
— Ну что ж… — Тарас Петрович ненадолго задумался. — Мы с Фёдором согласны с твоим «во-первых».
Десятки взглядов, как по команде уставились на гостей с соседней планеты. Ивраоскарь подошёл к ним вплотную и стал нагло всматриваться им в лица.
— Ну же! Вы же говорили, что вам нечего скрывать! — не выдержал напряжения Михей.
У одного из них — того, кто уже показывал своё лицо — панцирь стал неторопливо «разбегаться», второй аудрианец никак не реагировал. Лингвист сверлил взглядом человека, показавшего лицо, по-видимому, «читая» его мысли, а затем настойчиво произнёс:
— Теперь вы.
Чёрный экран, защищавший столь ценные мысли, начал растворяться. Чем больше открывалось лицо аудрианца, тем сильнее росло удивление лингвиста, которое, в конечном счёте, растворилось в довольной улыбке:
— Поверить не могу! Магистр Имк! Собственной персоной! Боюсь даже представить, какой переполох вы устроили, сбежав с собственной планеты.
Каждый остался при своём. Ивраоскарь выведал всё, что ему было нужно. Фёдор и Тарас Петрович обеспечили себя увлекательными буднями в рядах лазутчиков Великого Правителя. Узники Евы, наконец, получили шанс вновь почувствовать свежесть здешнего воздуха. Михей с остервенением помогал собирать биологическую ферму, подгоняемый желанием обнять Анну. Аудрианцы нашли пристанище, в котором нет ямников, амфер и пугающих аномалий. А члены экспедиции получили право выбирать: вернуться на Землю, или начать новую жизнь здесь.