Цунами неумолимой страсти
Шрифт:
– Мне нужно в туалет, – пробормотала она.
– Отлично. Пойдем.
Он положил руку ей на талию, но она ускорила шаг.
– Я не шучу. Я выпила целую бутылку воды по дороге сюда.
Коул рассмеялся и обогнал ее. Быстро поднявшись по ступенькам, он распахнул перед ней двери.
– Ты знаешь, куда идти.
– Разумеется.
Он наблюдал, как она идет по коридору, снова удивляясь, не мерещится ли ему это. Дэни была в его доме. В платье, которое обтягивало каждую восхитительную часть ее тела. Когда Сэм полчаса назад сказал ему, что она вернулась в город,
Он не знал, как долго Дэни и ее прелестное платье задержатся у него в доме. Он решил навести в гостиной порядок. Он выключил телевизор и зажег антикварную бронзовую лампу, в теплом свете которой комната стала казаться уютнее. Он включил тихую музыку и зажег свечу, надеясь, что Дэни не воспользуется случаем поджечь его дом. Когда она вошла в комнату, он поправлял подушки на кожаном диване.
– Готовишься к приему гостей?
– Что я буду за джентльмен, если не постараюсь навести хоть какой-то порядок?
– Не знаю. Что за джентльмен ты будешь?
Вопрос был задан ядовитым тоном, и Коул счел за лучшее не отвечать на него.
– Тебе со льдом, верно?
– Хорошая память.
Она прошла мимо него и села.
– Я наливал тебе скотч всего несколько сотен раз.
– Возможно, вдвое больше.
– Иногда мы пили пиво. Или вино.
Он намекал на то, что у них было много хороших времен. Славных времен. Радостных времен. Праздники. Дни рождения. И даже несколько юбилеев.
У них была долгая история отношений, и он знал, что не имеет права думать об этом. Не сегодня. Возможно, никогда. Особенно о том, почему он вынужден был порвать с ней. И все же она всегда была его самой большой слабостью. И тост в честь добрых старых времен не повредит.
Он подошел к ней и подал ей стакан. Она взяла его, и их пальцы на мгновение соприкоснулись. Этого было достаточно, чтобы по его руке пробежал электрический разряд. Она была такой же сексуальной, как всегда, даже когда злилась. Может быть, особенно когда злилась.
– Расскажи мне о Нью-Йорке.
Он сел рядом с ней. Ему хотелось положить руку ей на плечи, притянуть к себе и поцеловать. Почувствовать прикосновение ее мягких губ к его губам. Наверстать все, что они упустили за эти годы, которые провели в разлуке. Осознание этого не давало ему расслабиться.
Она немного выпрямилась.
– Там было здорово. Я сделала карьеру. И заработала достаточно, чтобы купить дом в Пайн-Веллей.
– Это место подходит для того, чтобы играть в гольф или растить детей. На тебя это совсем не похоже.
Может быть, она изменилась больше, чем он думал.
– Там чудесно, и соседи очень приветливы. Я люблю чувствовать себя в безопасности. Что в этом плохого?
Коул покачал головой.
– Ничего. – Он отхлебнул немного скотча. – Полагаю, что твои успехи объясняют и эту маленькую смертельную ловушку, в которой ты приехала.
– Женщина имеет право купить спортивную машину.
– Безусловно. Только будь аккуратнее. Одно столкновение с прицепом, и ты окажешься
– Не тебе учить меня вождению. Я помню, как ты врезался в дерево и чуть не погиб. – На ее лицо набежала тень. – Именно тогда у нас с тобой начались неприятности, помнишь?
– Я говорю не о себе. И это не я раскатываю по дорогам на хлипком драндулете.
– Это «порше». И ездить на нем очень прикольно. Тебе следует как-нибудь попробовать. – Она окинула его лукавым взглядом, и ему стало жарко. – Меган, вероятно, не должна была рассказывать мне об этом, но она сказала, что ты расследуешь дело об убийстве ее брата.
Он кивнул.
– Знаешь, Меган пришлось нелегко. И мне трудно винить ее за то, что она захотела рассказать обо всем своей лучшей подруге. Но это правда, мы стараемся избегать утечки любой информации, пока не поймаем Рича.
– Так ты думаешь, он все еще здесь, в Ройяле? Прячется?
– Да. Огромная сумма денег поставлена на карту, и он ни за что не исчезнет, пока не получит их. Этот человек не знает страха. Он уже доказал, что способен на все.
– Я все еще не могу поверить, что он выдал себя за Уилла, растратил все эти деньги, а потом как ни в чем не бывало женился на Меган. – Она вздрогнула. – Это так страшно. Не представляю, каково ей сейчас приходится. Я бы хотела сделать хоть что-нибудь, чтобы ей стало легче.
– Не беспокойся. Мы его поймаем.
– Это хорошо.
Она допила остатки скотча и осторожно поставила стакан на стол.
– Еще?
– Мне не следовало бы. – Она посмотрела на него, и ее соблазнительные губы оказались совсем рядом. Он не мог вспомнить случая, когда так хотел бы поцеловать ее. Даже в тот самый первый раз, когда он был еще молодым техасским рейнджером, а она начинающим шеф-поваром. Тогда вся их жизнь была еще впереди и будущее казалось прекрасным. – Но скотч настолько хорош, что я не могу отказаться.
– Узнаю мою девочку!
Эти слова невольно вырвались у него, и он тут же пожалел об этом. Так он мог сказать в те давние времена. Когда разбил ей сердце, чтобы спасти ее. Он поднялся с дивана, налил скотч в два стакана и снова сел рядом с ней. Он надеялся, что она не обратила внимания на его слова.
– Прошло много времени с тех пор, как ты так называл меня.
– Прости. Я не должен был этого говорить.
Она взяла у него из руки стакан.
– Все нормально. Было даже приятно услышать это. – Она тихо рассмеялась. – Вот что бывает, когда много лет живешь одна. Готова обрадоваться каждому приятному слову из уст парня.
Он воспрянул духом. Она не только одна, но и была одна довольно долгое время. Он понимал, что не должен поддаваться искушению, но после двух стаканов скотча она смягчилась, а он не мог не испытывать возбуждения и чувствовал, что у него появился шанс.
– Очевидно, мужчины в Нью-Йорке слепы.
Она посмотрела ему в лицо. При виде этого горячего, полного соблазна взгляда ему захотелось зарыться пальцами в ее волосы и попробовать на вкус ее губы. Он хотел расстегнуть ее платье и покрыть ласками каждый дюйм ее шелковой кожи.