Цунами. Книга 2. Узел Милгрэма
Шрифт:
Братьев увели. Смотреть на них и вправду было страшно — красная кожа кое-где свисала лоскутами, брови и волосы выгорели. Но ничего, выживут. Такие всегда выживают.
Зазвонил мобильный. Всё, начинается вынос мозга.
— Слушаю. Я. Сожалею, сэр, всё очень плохо. Ничего, сэр. Вообще ничего. Жертв, по счастью, нет, если не считать птиц на газоне. Как всегда, сэр. Отправил в лазарет. В лазарет, говорю, отправил. Отвечу, сэр. Всего доброго, сэр.
Эпизод 3
Барбара пристрастилась к
Удрав из страны победившего капитализма, Барбара какое-то время путешествовала по Средиземноморью. Однако через год пресытилась, и решила открыть для себя Новый свет. И поводом стал ежегодный чемпионат мира по покеру в Лас-Вегасе.
Госпожа Кравец оказалась серьёзным игроком, и дважды доходила до четвертьфинала, потом дважды — до полуфинала. Никто не сомневался, что на этот год она может и в финал попасть, хотя чемпионский титул, возможно, нынче ей и не достанется. Однако сама госпожа Кравец думала иначе.
Карты спутал молодой человек, который годился ей в сыновья.
Томас Майор Брайдер, бесшабашный стареющий юноша с бородкой, плотный, невысокий, отрекомендовался «расхитителем гробниц».
— Я не мумия, я просто так выгляжу, — сказала Барбара, когда он подошёл к ней в баре.
Он даже внимания не обратил на эту шутку, и даже наоборот — начал бить к ней клинья. Она и впрямь была ещё ничего себе, поди, узнай, что она ещё отца народов помнит.
Конечно, для Брайдера это было всего лишь приключение, и для неё это тоже была игра — мужчина явно подшофе, вряд ли осознаёт, что творит, но слово за слово, и у них обозначилась общая тема — клады. Если Брайдер не врал, то он довольно успешный кладоискатель.
Информация на специализированных форумах подтверждала: в прошлом — банковский служащий, потом воевал в горячих точках, потом занялся «разграблением гробниц», на счету несколько серьёзных находок, idea fix — найти сокровища понапе в Микронезии, чему Брайдер посвятил несколько экспедиций, пока безрезультатно. Раньше работал в команде, пока не взорвалась его яхта, теперь работает один. Почётный член обществ и братств.
Барбара думала — это на один вечер. Но в течение недели Томас неотступно следовал за ней, делал вычурные комплименты, приглашал в рестораны и обсуждал текущие игры (он тоже приехал на чемпионат, но играл в другой группе). Брайдер не просыхал: Барбара никогда не видела, как он пьёт, но Майор передвигался всюду той расслабленной, чуть раскачивающейся походкой, которая так присуща всем слегка нетрезвым людям. Создавалось впечатление, что он живёт под лёгким наркозом. Двигаясь, как пароход в тумане, Брайдер и играл, и общался будто адекватно, но у собеседника создавалось твёрдое впечатление, что разговаривает Майор с кем-то другим — милым, добрым и доверчивым существом.
Барбару это не напрягало. Ну, подумаешь, видит в ней Брайдер кого-то другого.
Когда Барбара выиграла полуфинал, они здорово загудели. Они не спали всю ночь, несмотря на то, что Томасу в следующий вечер предстояла такая же игра. Брайдер прямо сказал, что его не интересует победа, он приехал расслабиться и покутить, как всякий уважающий себя пират. Поэтому они и кутили, и танцевали, и пели караоке, и играли на рулетке, и в блэк-джек, и в маджонг, и снова на рулетке, и всё время выигрывали, купили где-то карту клада понапе, договорились отправиться в плаванье вместе, а напоследок поженились.
Барбара всё утро не могла понять, откуда у неё кольцо на пальце, а когда увидела свадебные фото — испугалась неимоверно. Не хватало связать себя узами брака на старости лет! С кем — с мальчишкой! Кошмар и ужас!
Полдня она отмокала в ванной, вызвала в номер массажистку, специалистку по макияжу и мастера по ногтям — они вчера, оказывается, накупили билетов мгновенной лотереи и стирали защитный слой ногтями (более половины были выигрышными, не джек-пот, конечно, но всё равно — не в убытке). К вечеру, обретя себя, Барбара вышла из номера — и в ресторане вновь столкнулась с Томасом.
— Привет, Барби! — закричал он, едва завидев в дверях. — Я сегодня играю, придёшь смотреть?
— Привет, Майор, — сказала Барбара, едва приблизившись. — Послушай, вчера…
— Мы славно оттянулись, согласен. Сегодня я проиграю, потом мы дождёмся твоей победы — и махнём на Понпеи.
— Куда?
— Детка, ты меня удивляешь! Карта у меня в кармане, мы отправляемся, как только ты обуваешь всех этих напыщенных засранцев.
— Майор, может, нам не стоит торопиться. В конце концов, я уже немолода.
— Я тоже не юноша, что с того? Тебе не у шеста плясать, там землю копать надо.
— Землекоп из меня, боюсь, тоже аховый.
— Детка, не расстраивай меня, а то я, чего доброго, разозлюсь, а когда я злюсь — я трезвею. Мне ещё играть сегодня.
— Я хотела поговорить по поводу вчерашнего…
— Мы же вчера классно оттянулись, правда? — насторожился Брайдер.
Похоже, пока не протрезвеет, смысла говорить серьёзно не было. Барбара решила не торопить события. Майор протрезвеет, увидит, с кем он на самом деле крутил роман, испугается и сбежит. Ну, поженились они. Майор не помнит, а ей это, если подумать, тоже неважно, так что можно расслабиться и получить удовольствие, как любят говорить в Америке.
И она расслабилась. Они снова дали жару, и остановились только когда у Брайдера зазвонил мобильный, и его агент, писая кипятком, потребовал сию минуту явиться в зал, потому что через полчаса начнётся игра.
— Том, да ты пьян в сосиску! — выругался агент, когда Барбара с Майором шустрым кабанчиком метнулись в зал «Пасадена» отеля «Бонавентура», в котором и проходила игра.
— Генри, я всегда пьян в сосиску, поцелуй меня в брюки, — ответил Брайдер. — Детка, жди меня, я быстро.