Cvan-65, Книга 2
Шрифт:
Высокий толстый ворс полового покрытия, громадный экран панели между затянутыми жалюзи окнами, рассеянный свет десятка упрятанных в ниши светильников.
Однако здесь явно никто не жил. Все новое и качественное, но безликое, не несущее отпечатка хозяина.
Сергей опустил сумку с нехитрым скарбом, прошелся по камере: "В чем причина столь острого неприятия им вполне предсказуемого по нынешним временам поступка состоятельного предпринимателя? Ну появились у того сомнения, решил он тормознуть продавца до выяснения, чего такого? Подумаешь, не столь давно один из его коллег по бизнесу, прогуливаясь по арендованному им участку пляжа, изуродовал случайного прохожего, это - да, экстрим. Хотя, как посмотреть. Сошла ведь с рук тому же торговцу нефтепахнущим товаром отвертка, всаженная в печень одному из своих служащих. Двадцать тысяч зеленых отступного инвалиду, и привет, никаких претензий".
Сергей встряхнул головой, гася раздражение. Сработала вбитая годами службы привычка к анализу. Дело, скорее всего, в том, что до этого ему приходилось получать за свое неуместное вмешательство от властей. Своей ли страны, или чужой, но согласно закону. Плохой он или не очень, но это закон, а здесь, по сути, примитивное похищение и лишение свободы одного человека другим.
"А отчего этот оловянный журавль решил, что он имеет право распоряжаться моей, Сереги Ильина, жизнью?
– резонно поинтересовался разведчик.
– Что ж, похоже, Яков, косяк ты упорол, - он намеренно применил распространенное в зоне словечко.
– И я за него с тебя имею", - пришел к заключению он.
"Эмоции в сторону, - приказал себе пленник.
– Раз изменить пока ничего не в силах, значит, нужно проанализировать ситуацию, выстроить алгоритм, а уже после приступать к активной фазе".
Службы в разведке это не только бег, прыжки и стрельба с двух рук, как порой любят рисовать ее журналисты и писатели.
Не без этого, конечно, однако, куда больше приходится работать именно головой. Не ломать об нее бутылки из-под шампанского, а думать и сопоставлять.
Направляя его в Ближневосточную сатрапию, никто и не ставил задачи воровать чьи-то секреты и стрелять из-за угла. Делом Сергея, которому он учился и которым занимался в тех местах, куда забрасывала его судьба, была организация и обработка собранной информации в стране пребывания.
А что касается брутальной внешности и образа, этому было простое и естественное объяснение. Кто подумает, видя похожего на медведя громилу, что тот не только способен лично заломать парочку подготовленных коммандос, а к тому же имеет в голове некоторое количество серого вещества?
Тогда как, будь он дохлым очкариком, вполне могло возникнуть естественное предположение о направлении работы.
Сергей опустился на мягкий диван, застеленный роскошным пледом, и прикрыл глаза. Казалось, что пожилой человек, утомленный неожиданными событиями, смирился со своей участью и просто дремлет, однако, так только казалось.
"Интернет - это хорошо, - рассеяно отметил Сергей.
– В этой помойке можно отыскать поистине драгоценные сведения, нужно только грамотно составить контекстный поиск. Впрочем, в этом деле все как-то не правильно, поэтому придется отступить от логики. Это все равно, что искать черную кошку в темной комнате. Сейчас главное - получить точную информацию о моем клиенте. Начиная от фамилии этого Якова Максимовича, его места в провинциальной иерархии, и заканчивая раскладами в отношениях с конкурентами и прочее, прочее. А уж после - думать. Похоже, из мышеловки, в которую сам же себя загнал, иначе и не выбраться".
"А может, ну его?..
– вдруг оборвал себя аналитик.
– Рывком, на удачу, и вперед?
Что, стрелять будут?
Стрелять, вряд ли, а вот стреножить и уже внимательно, под микроскопом рассмотреть мое прошлое, и выставить в соответствующем свете, сегодняшние поступки, запросто. Чем закончится? Правильно, поездкой в обратном направлении, только уже на больший срок".
"Да что ж это?..
– едва не сорвался он от понимания собственного бессилия.
– Отчего все так глупо? Десять лет под хвост, и опять. Пропади оно. Может и впрямь, устроить бардак в этом особнячке? Разнести все вдребезги, свернуть шею этому оловянному королю, а там будь, что будет. Успокоят разом... И все. Зато больше никаких проблем. Вспыхнет и погаснет..."
Словно лунатик оторвал голову от диванной подушки, медленно поднялся, мобилизуя отточенные тренировками навыки: "Топтун за дверью наверняка с пушкой. А прыти от пенсионера он явно не ожидает. Так, что ствол и пара магазинов у меня стопроцентно будут. Пройду как нож сквозь масло". В голове возникла четкая картина того, что произойдет через мгновение. Шевельнется в сторону распахнувшейся двери сидящий чуть в стороне охранник и тут же опустится обратно, с переломленными коротким ударом шейными позвонками. Ничего личного, старик. Работа. Два шага по скрадывающей звук шагов поверхности из натурального каучука. Тихий щелчок взведенного затвора короткоствола, выдернутого из наплечника оплошавшего сторожа
Рывком, с профессиональным зашагиванием до следующего поворота, восемь ступенек винтовой лестницы, ведущей на второй этаж, толчок двери в кабинет хозяина, и ствол, упертый в переносицу сидящего за столом олигарха...
Короткая вспышка удивления во взгляде Якова Максимовича и медленное, незаметное, как тому кажется, движение его руки к ящику стола, в котором тот держит свой навороченный подарочный ствол. Неловкий рывок возомнившего себя ковбоем оловянщика, и короткий сухой звук выстрела.
Нагрудный карман отброшенного к стене олигарха вспыхнет багровым цветком. Бутон рассыплется миллионом рубиновых капель, оросив все вокруг кровавым дождем.
Разворот на сто восемьдесят градусов и навскидку, с опережением двойной залп в сунувшего голову сквозь дверной проем телохранителя.
Ответный выстрел падающего охранника ударил Сергея в грудь. Взорвалась в пробитом раскаленным комочком железа сердце нестерпимая всепоглощающая боль, и вдруг все погасло...
Очнулся разом. Оглянулся, пытаясь сообразить, что с ним. Ошарашено глянул на свою руку, занесенную над дверной ручкой. "Стоп. Отставить.
– мысленно рявкнул Сергей.
– Самоубийц у нас в роду отродясь не было. Хочешь разрубить все разом, давай, только зачем посторонних людей в это дело втягивать. Охрана ведь не при делах. Они выполняют свою работу.
Хочешь наказать этого лощеного хозяйчика, да бога ради. Только зачем переть как танк?"
Не спеша, восстанавливая на ходу сутулость и неловкость старческих, осторожных движений, вернулся в комнату.
Осторожно помассировал лицо, стирая остатки проявившейся сквозь грим сути Сереги Свана.
"Какой из тебя пенсионер с таким-то лицом? При таком лице с тебя портрет Скорцени можно писать, - призвал Серега на выручку юмор.
– Собрался, выбросил из головы глупости. Работаем".