Цвет моего забвения
Шрифт:
Ноги неожиданно разворачиваются, собираясь нести хозяек на этаж выше.
И тут я не выдерживаю.
Я поднимаюсь со своего места. Колени громко хрустят, мурашки бегут по икрам. Несколько секунд я с сомнением смотрю на площадку подо мной, думая, стоит ли давать дёру. Это последний шанс, всё-таки. Глубокая темнота завораживает, призывая погрузиться в неё. Стоит ли?
Собравшись с духом, я разворачиваюсь и иду наверх.
Огибаю площадку и ступаю на лестницу. Наверху топчутся две женщины: миниатюрная и крупная. Половина лица худенькой коротышки
– Добрый вечер, - говорю я, перетягивая внимание на себя.
Обе барышни смотрят на меня, как на бомбу с часовым механизмом, до взрыва которой осталось десять секунд. Мне хочется смеяться и плакать одновременно. А ещё - драпать отсюда побыстрее, пока между нами ещё остался отрезок пространства в виде десяти лестничных ступеней.
Но не получится. Теперь они меня не отпустят. Я для них - источник информации, который нужно выжать. Как и они для меня.
Тишину нарушает голос худышки:
– Кто ты?
– Экорше, - называю я единственное слово прошлой жизни, что чудом уцелело в памяти. Так я представилась Заре и Нике. Почему я должна теперь называть себя иначе?
– Это имя?
– Наверное, - пожимаю плечами. По правде говоря, я уже жалею, что решила с ними связаться. Здесь слишком страшно. А доверие может стать клинком, который поразит в сердце саму же тебя.
Два взгляда, устремлённые на меня сквозь тьму, становятся мягче после ответа.
– Помнишь что-то?
– продолжает допрос девушка.
– Только это...
– А почему мы должны тебе верить?
– Это ваше право, но больше сказать мне нечего.
– Слушай, ты, Эко... Эко... Эколог!
– вступает в разговор Вилма.
– Не обращай внимания на Одноглазую. Она просто нервничает. Ну, знаешь, так бывает у тех, кто ни с того ни с сего попадает в какую-то дыру, и не помнит при этом даже собственного имени.
– У меня те же чувства сейчас, - вздыхаю я, удивлённая поддержкой.
– И та же история.
– Эй, Вилма! Здесь никому нельзя доверять, - снова вклинивается коротышка.
Отворачиваюсь: так, словно виновата. Я ворвалась в их компанию, не спрашивая разрешения. Это ли не повод считать затею, что я отважилась осуществить, глупой?! Да и Одноглазая уже не нравится мне. Не сомневаюсь, что мои чувства взаимны.
– Ты сама сказала, что нас здесь тринадцать!
– Вилма резво трясёт её плечо.
– Чтобы прояснить картину, нам надо хотя бы вместе собраться! А потом уже думать!
– Четырнадцать, - поправляю я.
– Минимум.
– Это почему?
– Вилма хмурится.
– Я видела четырнадцатую, - поясняю я.
– А ещё ты что видела?
И тут я открываю рот и выкладываю всё. Начиная с первого - самого ужасного - мгновения, когда поняла, что время излечило меня до полной амнезии. Я рассказываю, как встретила на шестом этаже такую же несведущую Зару, как мы разбудили Нику, спящую в одной из квартир. Вспоминаю, как мы случайно нашли нож в нише стены. И, конечно, как попытались выйти из подъезда, свернули с курса и попали в ледяную темноту. Вспомнила не без укора, что потом, когда я выронила нож, выяснилось, что мои спутницы не так благородны, как казалось. Пересиливая себя, я рассказываю историю про монстра из мрака, и каждое сказанное слово заставляет меня вздрагивать. Упоминаю и яму с припасами, в которую упала, слоняясь по тёмному отрезку коридора. Когда я заканчиваю, девушки переглядываются, словно решая, верить мне или нет.
– Ваааау!
– восхищается, наконец, Вилма.
– Это нечестно! Почему я пропускаю самое весёлое?!
– Окажись ты там, не рассуждала бы так, - возражаю я.
– Ха! Уж будь уверена: я бы задала этому слизняку из мрака! Он бы у меня три дня бетоном какал!
– Неправдоподобно, - гнёт свою линию Одноглазая. Она кривит губы: явно недовольная моим присутствием. Должно быть, на моём лице то же выражение, потому что после секундной паузы она добавляет:
– Слова - ничто без доказательств. Тем более, такие. Ты бы ещё про драконов рассказала. Или про второе пришествие.
Молча, я роюсь в карманах и протягиваю каждой по тюбику провианта.
– А это видели?
Я испытываю настоящее удовлетворение, наблюдая, как меняется взгляд Одноглазой. Как же приятно крушить точку зрения тех, кто считает себя единственно правым! Словно моментально вырастаешь на голову.
– Сливовый джем?
– с сомнением говорит Вилма, рассматривая тубу.
– Правда что ли?
– А это точно можно есть?
– снова выдвигается Одноглазая. Я и не думала, что люди могут настолько меня раздражать.
– Только что поужинала, - хвастаюсь я не без ехидства. Звуки летят сквозь зубы, как через решётку. Мне очень хочется задеть её побольнее, чтобы не лезла.
– Пока жива.
Одноглазая морщится и поворачивается к Вилме, которая уже выдавливает джем в рот и довольно им чавкает.
– То, фто нувно!
– номер тринадцать поднимает вверх большой палец, а затем протягивает мне ладонь.
– Натувальный пводукт! Есть ефё?
Подумав, передаю ей ещё один тюбик. Я думаю о том, что стратегический запас надо бы растянуть на несколько дней, но приоритет обрести союзников перевешивает. Нечего жадничать. Всё равно мне больше не хочется.
– Мммммм, - довольно мычит она, - говядина! Настоящая говядина в этом дерьме! Представляешь, Одноглазая?! Тебе бы понравилось!
Одноглазая настороженно поглядывает на союзницу. Она так и не притронулась к своей порции. Должно быть, думает, что там яд. Ну да, конечно: заготавливала специально для неё, давя окрестных паучков и используя дар предвидения.
– Как бы из тебя человечину не сделали, Вилма, - говорит она с укором.
– Хорошая получится. И много.
– Кто?
– удивляется Вилма.
– Эколог что ли?! От таких речей, милочка, меня со смеха разрывает.