Цвет сверхдержавы - красный. Восхождение. часть 3
Шрифт:
– Ты зайди в первый отдел, выясни, – посоветовал Алексей Иванович. – Ты же с совсекретными документами не работаешь, может, и пустят. А я насчёт паспортов узнаю.
В первом отделе строгий товарищ в штатском, выслушав Валентину, проверил её личное дело и ответил:
– Всё нормально, можете лететь.
С загранпаспортами оказалось и вовсе просто – по соглашениям, заключавшимся со всеми принимающими странами, для туристических поездок сроком менее 31 дня, ни визы, ни загранпаспорт не требовались, достаточно было вкладыша, оформляемого в турагентстве (АИ). Это правило действовало для соцстран, стран ВЭС и Франции, но для транзитных туристов
Затем Алексей Иванович съездил в детский дом, выяснить, отпустят ли Иру в турпоездку. К этой миссии он подготовился тщательно, надел для внушительности парадную форму лётчика морской авиации, награды, пошли в дело даже значки за победы в учениях-соревнованиях. Директриса в детдоме предсказуемо не устояла перед явлением бравого майора в форме. Позвали Иру. Она, конечно, очень удивилась приглашению, и сразу же согласилась, понимая, что другого шанса может и не быть.
Какого-либо сложного оформления документов на ребёнка в то время не требовалось, тогда даже билеты на поезд можно было покупать без предъявления паспорта. Вылет тоже прошёл без всяких затруднений. В отделении «Интуриста» им выдали вкладыши для внутренних паспортов, детям вкладыш оформлялся в свидетельство о рождении. Вкладышей было два – на английском и на испанском.
Кроме Димы и Иры, в группе было ещё несколько детей, но все они были младше на 2-3 года и более. Тур был семейный, новогодний, да ещё и в тропики. Участники поездки в ожидании регистрации на рейс по большей части перезнакомились между собой. В большинстве это были передовики различных производств с семьями, получившие путёвки по линии профсоюза и от дирекции предприятий. Ещё перед посадкой в самолёт Дима обратил внимание на толстую, увешанную золотом тётку в норковой шубе, из состава их тургруппы. Она постоянно была чем-то недовольна, возмущалась очередью у стойки регистрации, затем в самолёте докопалась до стюардессы.
Лететь пришлось на двух самолетах. В Англию летели на обычном Ил-18. В Хитроу советскую тургруппу встретила экскурсовод сотрудничавшей с «Интуристом» британской компании «International Travels» – улыбчивая и на редкость приятная девушка – англичанка, представившаяся просто: «Мэг».
Таможенник в аэропорту поставил на каждый английский вкладыш свой штамп, заверяя законность въезда в страну, и с неожиданно приветливой улыбкой объявил:
– Welcome to United Kingdom!
На стоянке группу ожидал вместительный автобус. К удивлению советских туристов, в кабине водителя висел развёрнутый красный вымпел с почти классическим изображением: Маркс, Энгельс, Ленин. Четвёртое лицо на вымпеле Диме и Ире было незнакомо, а вот Алексей Иванович, увидев вымпел, вытаращил глаза:
– Йопт! Это ж Троцкий!
– Алёша, куда мы попали? – забеспокоилась Валентина. – Вдруг это провокация какая?
Экскурсовод Мэг, услышав её слова, весело улыбнулась:
– Нет-нет, не волнуйтесь, пожалуйста! Всё законно. Наша турфирма арендует автобусы у местного автотранспортного кооператива, организованного при содействии Революционной Социалистической Лиги. От лица РСЛ и её председателя Теда Гранта мы рады приветствовать вас на британской земле.
– Троцкисты, что ли? – встревоженно спросил кто-то сзади.
В последние год-два отношения между бывшими «заклятыми друзьями» существенно улучшились, и, как оказалось, стороны уже налаживали деловое сотрудничество.
– Да, но пусть это вас не беспокоит, – снова улыбнулась Мэг. – Зато я покажу вам не только парадный фасад британского капитализма.
Мэг и водитель автобуса Джон действительно провезли советских туристов по всему Лондону, показав им не только дежурные туристические достопримечательности, вроде Вестминстерского дворца, Лондонского моста и Тауэра. Они также побывали в дорогом буржуазном районе Челси. Привлёкшая внимание Димы тётка в дорогой шубе вертела головой, щёлкала недешёвым фотоаппаратом направо и налево, и восторженно ахала, глядя на богатые витрины дорогих магазинов. Мэг увлечённо, с явным удовольствием рассказывала об истории Лондона, сыпала историческими фактами, но в Челси тон её рассказа изменился:
– Витрины этих магазинов выглядят роскошно, но делать покупки в них, или просто жить в таком районе, как Челси, могут от силы 5 процентов населения Британии.
Затем Мэг по памяти перечислила цены на основные продукты питания, тут же переводя их в рубли по текущему курсу. Выходило, что цены на те же продукты в СССР были дешевле.
– И тут житья нет от пропаганды, – проворчала толстая тётка в шубе.
– Пропаганды, говорите? – улыбнулась Мэг. – Сейчас вы увидите настоящую Англию, которую туристам из соцстран категорически не рекомендуют показывать. Англию трудовую, бедную, рабочую.
Автобус несколько раз повернул, и вскоре они уже ехали по рабочему району, производившему поистине удручающее впечатление. Там, в узких асфальтированных дворах, между грязных закопчённых четырех-пятиэтажных домов, в кучах мусора копались такие же грязные, бедно одетые дети. Многие из них открыто курили, причём не только мальчишки, но и девочки. Обратите внимание на даты)
– Ужас какой, – пробормотала Ира, глядя в окно.
– В таких условиях в Великобритании и в других западных странах живёт большинство рабочих, кроме наиболее высококвалифицированных станочников, – рассказала Мэг. – Проблема в том, что эти люди работают, и всё равно остаются у черты бедности. То есть, так живут не только безработные, но те люди, что имеют постоянную работу. Их квалификация не позволяет занимать более высокооплачиваемую должность, а политика профсоюзов часто препятствует переучиванию на другие специальности. Руководство профсоюзов в Великобритании и США подкуплено капиталистами, и давно встало на путь соглашательства с нанимателями. Для западного рабочего, даже высокооплачиваемого, потеря работы приводит к невозможности продолжать выплаты по кредитам. Кредитное рабство порождает цепную реакцию проблем – за неуплату процента по кредиту банк может изъять автомобиль, жильё и любую другую собственность неплательщика.
Обо всём этом все советские граждане уже слышали и читали не один раз, но одно дело услышать или прочитать, и совсем другое – увидеть своими глазами. Впечатление от увиденного у всех было тягостное.
– Вот какой интерес нам смотреть на эти помойки? – спросила тётка в норковой шубе. – Своих помоек не видели, что ли?
– Да вот как раз у нас-то я таких помоек уже давно не видел, – парировал сидевший через проход от тётки мужчина.
– Неужели у вас тут совсем нет мест, где рабочие живут прилично? – спросила тётка.