Цвет
Шрифт:
А во-вторых…
Ему была нужна пресная вода. Много. Для начала — целая ванна.
— Сколько? — удивился Корд, услышав пожелание Ильи. — У меня и ванны-то нет. Воды найду, пожалуй. Куда ее лить-то?
— На нее.
Кордвайер покачал головой, но сомнения оставил при себе. Пришлые — странные люди, и наверняка лучше него знают, как им лечиться.
— Если столько, это надо насосом качать. У меня насос там стоит, — Корд махнул рукой куда-то за дом, — прямо из ручья беру. Я начну качать, а ты сам лей, куда нужно. Только, наверно, досюда не дотянется. Может ее в ту ложбинку перенести?
Илья согласился и как можно быстрее потащил Шандар. За это время Кордвайер отыскал в кладовке старый резиновый шланг.
Он дал его Илье, зашел за дом, простучав по деревянным ступенькам, громыхнул чем-то металлическим и заскрипел рычагом. Почти сразу побежала вода. Сначала ржавая, а потом просто мутная.
Илья направил мундштук на Шандар, обливая ее с ног до головы. Зель глотала воду, хрипя и выплевывая ее обратно, и опять глотала, давясь. Илья свободной от шланга рукой разгонял воду по телу Шандар, стараясь не обделить ни одного сантиметра. Зель лежала в естественном каменном углублении, и под ней начала скапливаться вода. Но это не смутило ее.
— Хорошо… — прошептала она. — Так даже лучше.
Илья всё поливал и поливал, пока Шандар не ухватила его за руку, обозначая, что процедуру надо заканчивать.
Воды натекло много — целая лужа. И посередине этой лужи лежала зель, судорожно дыша, так что даже волны ходили. Постепенно дыхание выровнялось, зель порозовела и аккуратно застегнула магнитную молнию на груди.
Шандар оживала.
— Всё! — крикнул Илья. — Достаточно!
Лязг насоса прекратился. Струйка воды текла всё слабее, пока совсем не прекратилась. Застучали шаги по лестнице.
Зель поднялась и, уже твердо ставя ступни, вышла на сухой теплый камень. Илья поспешил за ней — вдруг ей еще понадобится помощь? Мало ли, рецидив какой, или что-нибудь в этом роде? Но ничего страшного больше не происходило.
Илья наконец-то мог вздохнуть спокойно. Но что-то беспокоило. Что-то, происшедшее ранее, совсем недавно. Оно ворочалось внутри тяжелым комом, выпуская ложноножки и тычась ими куда попало, создавая пустоту, которая наливалась светящимся пламенем с температурой абсолютного нуля. Сейчас вакуум полностью заполнит его, и он схлопнется сам в себя, ужимаясь в точку, которой ни до чего нет дела…
Илья вспомнил. Лена. Те слова, что она говорила. То, как именно она говорила. И суть постепенно открывалась перед ним.
Об этом нельзя было думать. Надо было забыть — немедленно и тот час же. Чтобы ничем не выдать, как ему плохо. Это казалось важным. Не показать другим того, что чувствуешь. Заняться насущными делами, отрешиться от прошлого, думать даже не о настоящем, а о будущем. Иначе он не выживет.
Больше всего хотелось завыть, ударить раза два головой о камень, на котором сидел, чтобы потекла кровь; чтобы стало больно. Заглушить внутреннюю боль.
Илья тяжело прикрыл глаза и ухватился двумя руками за неровную поверхность голой скалы. На плечо легла теплая рука Шандар и неуверенно пожала.
— Как ты?
Илья попытался ответить, что всё хорошо, всё нормально. Но вдруг пересохшее горло издало лишь невнятное сипение.
— Это пройдет.
— Конечно, пройдет, — сипло ответил Илья. — Всё проходит. Я сейчас. Только отдохну. Не предполагал… Это всегда так бывает? Скажи, Шандар.
— Всегда, — грустно ответила зель. — Всегда, Илюша.
И от этих слов, от этого непривычно мягкого голоса Шандар, Илья вдруг заплакал. Он прижал ее ладони к своим глазам и тихо сидел, неосознанно покачиваясь. Прямой и жесткий. Потерявший слишком многое.
Соленая влага жгла зель ладони. Но ни в коем случае их нельзя было убрать. Никто не может видеть, как плачет Властитель, никто не должен знать, что он способен на это. Шандар прижалась к спине Ильи и стала тихо напевать без слов. Песню покоя, которую ей пела мама на Зельде, когда непослушная девчонка не хотела ложиться спать, а требовала то синих кракеров, то зеленых свистунов, а то и красных лемцев, хотя их сезон давно прошел. Трудно было маме. И только песня покоя усмиряла неуемные желания дочки, которую люди назовут Шандар.
Песня закончилась, и Илья обмяк. Отвел руки Шандар от глаз и сказал почти нормальным голосом:
— Куда это нас занесло?
— Какая разница… — ответила Шандар из-за спины. — Нам всё равно придется здесь остаться на некоторое время.
— Думаешь, здесь не будут нас искать?
— Кто? — саркастически хмыкнула зель. — Жители уверены, что за стенами их городов никакой жизни нет.
— А власти?
— На Петерсите власть направлена вовне. С местными проблемами некому разбираться. Да их и нет. Эта территория не контролируется. Здесь действительно безопасно. Как маленькой собачке, спасающейся от волков в клетке.
Кордвайер поднялся обратно. Он присел неподалеку, ожидая, когда двое пришельцев закончат разговор. Или их лучше назвать приплывцами? Решить такой значимый вопрос оказалось сложно. Из задумчивости его вывел голос девушки:
— Вы тут один?
— Один, конечно, — понимающе усмехнулся Корд, задержавшись с ответом совсем не надолго, — и не тягощусь этим. Когда хочу поговорить — иду к соседям. Они все замечательные люди. У каждого свои увлечения.
— Можно?.. — Шандар замолчала, не зная, как сказать поделикатнее. Совершенно невежливо было просить крова у того, кто только что спас тебя.
— Хотите пожить у меня? — понимающе улыбнулся хозяин. — Буду рад. Боитесь стеснить? Это вряд ли.
— Нам правда надо. Мы сюда случайно попали. Никого не знаем… — начала оправдываться зель.
— Ничего не говорите, — Корд приложил палец к губам, — сейчас не то время, чтобы рассказывать. Пойдемте, я покажу место, где вы будете спать.
Постель была одна. Громадная деревянная скрипучая кровать, на которую Шандар сразу уселась.