Цвет
Шрифт:
Пересадочная станция. Скука. Нужно ждать корабль на Зельде. Когда-то они ходили чаще. Ничего, я подожду — даже здесь можно найти себе занятие. Например, пошататься по отсекам, послушать разговоры в кают-компаниях, посидеть у информатория, узнать последние новости. И опять по кругу.
Взбесившийся рукокрыл, выбравшийся из клетки доставщика и устроивший дебош в местной забегаловке, немного отвлекает от межпланетной тягомотины, которую приходится читать. В принципе, дебош устроили швосы, налакавшиеся пива. Но надо же им было найти повод. Рукокрыл подошел идеально. «Это
Перевернуть стол — большого ума не надо. Огреть рукокрыла подвернувшейся под руку табуреткой — тоже. Но зачем лезть к другим посетителям? Чем им помешал маленький шурьянк, кутающийся в живые одежды? А годд, сразу посиневший лицом и плюхнувшийся в обморок, едва ему саданули в морду кулаком с нанесенными ритуальными шрамами?
Пятеро швосов сцепились с двумя танланцзы, которые с успехом отмахиваются от нападающих своими богомольими лапами. А свалка, между тем, постепенно приближается к моему столику. Хорошо, что я не заказывала выпивку. А сворачивать виртэкран необязательно. Лучше всего отодвинуться к стенке: сегодня у меня нет настроения драться.
Швосы, наконец, заваливают танланцзы и победно смотрят вокруг, выбирая следующую жертву. Они распалились как надо. Численное преимущество за ними. Им море по колено. До прибытия сил усмирения еще можно успеть отвести душу в бессмысленной драке.
Один из швосов визгливо орет в предвкушении настоящего побоища, которое они сейчас устроят.
— Мешаете, — говорят из дальнего угла.
Уважаю. Сказать поперек банде напившихся швосов — это надо иметь много здоровья и не ценить собственную жизнь. Либо быть воином.
— Да кто ты такой?! — заводится низкий плотный швос в клановой безрукавке с нашивками капитана.
— Сейчас узнаешь, — говорит мужчина и прыгает с места прямо в центр группы.
Он быстр, увертлив и не убивает без необходимости. А ведь чтобы просто выключить швоса, нужно нанести удар с идеально выверенной силой и в нужное место. Промажешь или ударишь слабо — швос не обратит внимания на твой удар. Ударишь слишком сильно — убьешь. Кому нужны неприятности на чужой станции?
Теперь я могу сказать определенно: он — не человек. Ему не нужна помощь, но почему бы не показать себя? Несколько ударов и те, что собирались зайти ему в тыл, падают под ноги остальным. Он успевает посмотреть на меня. Хороший взгляд. Хорошие глаза.
Своих видишь сразу. Для этого не нужно спрашивать у них личные коды. Взгляд, узнавание, и в бой. Стандартные вопросы можно задать и потом, когда закончишь выметать дебоширов из забегаловки.
Силы усмирения забирают швосов уже из коридора.
Меня ничего больше не держит. Кроме того взгляда.
— Свободна? — он подходит и спрашивает.
Никаких имен, ничего о себе.
— А ты?
— Да.
— Да.
— Чем занимаешься?
— Лечу домой.
— Нет работы? Могу подкинуть, — он радуется, что может угодить мне. — Мой клиент намекал, что одного меня ему мало. Разумеется, он ошибается — больше, чем достаточно. Но платит хорошо. Если двоим — работы в два раза меньше, а оплата та же.
— Давно не была. Нужно слетать.
Он слегка разочарован, я вижу. Еще бы! Такой удобный вариант отношений, которые могут перейти в длительные. Пусть довольствуется малым. Я пока не готова. Но парой слов вполне можно перекинуться.
— Я скоро освобожусь, — говорит он. — Представляешь, клиент дает мне свободное время. Привык к обычным охранникам. Встретимся?
Он настойчив, и меня будоражит это. Внутри что-то мелко подрагивает в предвкушении новых ощущений. Как давно не было этого…
— Встретимся, — подтверждаю я. — Буду ждать на палубе. Найдешь.
— Найду, — говорит он.
Он живет на станции в собственной каюте. Его хозяин может позволить себе даже такое. Это иногда удобно. Особенно для того, чем мы сейчас займемся. Не будем смущать людей, которые могут увидеть то, что считается у них запретным.
Снимая одежду, я показываю, что вверяю ему свою жизнь. Мы делаем это синхронно. В чистой, почти стерильной атмосфере станции запах ощущается куда четче, чем на берегу океана Зельде. И воздействует гораздо сильнее. Этот запах можно вдыхать бесконечно, теряя голову, пить его, наслаждаться им, купаться в нем, погружаясь глубже и глубже, на самое дно. Туда, где только мы вдвоем, где нет никого, а от нас осталось лишь стремление насладиться друг другом.
Первый всплеск прошел, и я открываю глаза. Их будет еще много, но именно первый задает мотив дальнейшему. А еще я хочу посмотреть на него. Насладиться истинной красотой.
Давно я не видела такого тела. Да я вообще забыла, как выглядит настоящий зель! С этими людьми еще и не то забудешь. Например, как приятно дотронуться до слегка шершавой кожи на груди, провести пальцем по выпуклостям идеально созданных мышц. Обхватить, прижаться к нему и застыть, впитывая его желание.
Вторая волна накрывает нас. Он стискивает меня, вжимая в свое тело. Я словно проваливаюсь, не в силах сдержать себя. Уже не слышу и не вижу. Есть только он. И он может делать со мной, что угодно…
Уютно и спокойно лежать рядом с ним, положив ладонь ему на грудь, и чувствовать, как бьется сердце воина. Мы не торопимся. Еще целая минута до подъема. Последние секунды перед расставанием. Надеюсь, он не предложит мне остаться.
— Останься, — говорит он.
А как всё было хорошо! Я встаю, одеваюсь, не глядя на него. Он может говорить о чем угодно, недоуменно вопрошать — я не слышу.
Не тот. Не такой. Провести с ним ночь — неплохая идея. Но дальше — нет. Он не понимает, что в отношениях нет будущего. И уже нет настоящего. Можно не прощаться. Повернуться и уйти.