Цветаева без глянца

Фокин Павел Евгеньевич

11. Цветаева М. И. Неизданное. Записные книжки. В 2 т. Кн. 1.1913–1919 / Сост., подгот. текста, предисл. и примеч. Е. Б. Коркиной и М. Г. Крутиковой. М.: Эллис Лак, 2000.

12. Цветаева М. И. Неизданное. Записные книжки. В 2 т. Кн. 2. 1919–1939 / Сост., подгот. текста, предисл. и примеч. Е. Б. Коркиной и М. Г. Крутиковой. М.: Эллис Лак, 2000.

13. Цветаева М. И. Семья: история в письмах / Сост. и коммент. Е. Б. Коркиной. М.: Эллис Лак, 1999.

14. Цветаева М. И. Письма к Константину Родзевичу / Сост., подгот. текста Е. Б. Коркиной. Ульяновск: Ульяновский Дом печати, 2001.

15. Цветаева А. И. Воспоминания. М.: Сов. писатель, 1984.

16. Цветаева А. И. Неисчерпаемое. М.: Отечество, 1992.

17. Эфрон А. С. О Марине Цветаевой. М.: Сов. писатель, 1989.

18. Эфрон А. С. «А душа не тонет…». М.: Культура, 1996.

19. Эфрон Г. С. Дневники. Т. 1. 1940–1941 / Подгот. текста, предисл. и примеч. Е. Б. Коркиной и В. К. Лосской. М.: Вагриус, 2004.

20. Эфрон Г. С. Дневники. Т. 2. 1941–1943 / Подгот. текста, предисл. и примем. Е. Б. Коркиной и В. К. Лосской. М.: Вагриус, 2004.

21. Головко В. М. «Через Летейские воды…»: Марина Цветаева в воспоминаниях, письмах и документах. Из частного собрания доктора филологических наук, профессора В. М. Головко. Москва, Елабуга, Ставрополь: Изд-во Ставропольского гос. ун-та, 2007.

22. Воспоминания об Анне Ахматовой / Сост. В. Я. Виленкин, В. А. Черных. — М.: Сов. писатель, 1991.

Задняя обложка

Очень часто задают вопрос, один и тот же: «Какой она была?» Какой! И, понимая всю безнадежность ответа, все же почему-то отвечаешь — трудной! Трудной и разной, с разными разной, с одними и теми же разной. Но не от тех разных — разная, с кем она, а от себя самой разная, какая она.

Мария Белкина

В нее надо было вчитаться. Когда я это сделал, я ахнул от открывшейся мне бездны чистоты и силы. Ничего подобного нигде кругом не существовало. Сокращу рассуждения.

Не возьму греха на душу, если скажу. За вычетом Анненского и Блока и с некоторыми ограничениями Андрея Белого, ранняя Цветаева была тем самым, чем хотели быть и не могли все остальные символисты, вместе взятые. Там, где их словесность бессильно барахталась в мире надуманных схем и безжизненных архаизмов, Цветаева легко носилась над трудностями настоящего творчества, справляясь с его задачами играючи, с несравненным техническим блеском.

Борис Пастернак