Цветик-2 . Обычные судьбы
Шрифт:
– Вот, возьмите, денег у меня нет, а бутерброды только сделала!
Я брать не хотел, а она мне в вонючий карман запихнула и побежала на учебу. Поверишь, так мне тепло стало, слезы прошибли, вот и подумал: а нук когда этой девочке пригожусь, мало ли? И пригодился, - он вздохнул, - ох как пригодился я своей Лизавете Максимовне.
Он замолчал, а внимательно слушавший его Дрозд-Митень задумчиво сказал:
–
– Митень, а у тебя матери фотки есть?
– Есть несколько, мне там одна сильно нравится, где она молодая и смеется, говорят, я на неё похож... был... по молодости.
– Покажи, а?
– Может, потом?
– Не, ну чё, тебе жалко, что ли?
Дрозд вышел, а Лева, аккуратненько достал несколько фоток из альбома и спрятал в карман.
– Вот, смотри, моя мамуля.
Лева вертел фотки и так, и сяк, просматривал по три раза - Дрозд с удивлением смотрел на него:
– Шмыг, ты чего?
– А того, - буркнул Лёва, отложил одну фотку, достал свои из кармана и просмотрев их приложил две к дроздовой фотке: - Смотри!
Андрей недоуменно взял Левины фото:
– Странно, мамулька моя молодая, только в современном прикиде и похудее. А это что?
– И вдруг подобрался, как хищник перед прыжком:-Это чьи руки?
– Женские, - прикинулся валенком Левка.
– Шмыг, не шути!!-в его голосе был сплошной лёд.
– Митень, ты вроде в большие люди вышел, а элементарного под носом не видишь - на моих фотках, моя названная дочка - Елизавета Максимовна...
– он помолчал, - Агапкина.
– Что?
– резко вскочив, Дрозд взял Левку за грудки.
– Где она, что с ней, отвечай??
– Тихо, Митень, тихо, удавишь вот и ничё не узнаешь, - просипел придушенный Лева.
– Извини!
– потряс головой Дрозд, - говори все, что знаешь !!
И Левушка рассказал все, что знал, о чем догадывался. Дрозд слушал, все больше мрачнея, потом сказал как-то скрипуче:
– Подожди!
Вызвонил по телефону какого-то Иваныча, попросил срочно приехать, послал за ним своего водилу. А сам с грустью смотрел альбомы Агапкиных. Долго смотрел на несколько фотографий Веры, немножко оттаял, смотря детские фотографии дочки:
–
– И вдруг встрепенулся.
– Шмыга! А если она меня пошлет?
– У неё три папани имеются, вот четвертый нарисовался, - шмыгнул Шмыга, - не думаю, она вон твои сережки, не снимая, носит.
Приехал какой-то Иваныч - мрачный, недовольный тип:
– Что хотел, уголовник, мы вроде с тобой в расчете, договорились же, что пересекаться не станем.
– Да, легавый, но тут такое дело, как раз по твоему умению. Лева, давай, расскажи.
Иваныч, вначале скептически слушавший все, незаметно построжел и стал похож на охотничью собаку в стойке.
– Сергееич, дай-ка мне блокнотик-то. Так-так, Лопухов Виталик, ага, Скворцова Виолетта, так-так, Константин Иванов аспирант, интересно. Да, ты прав, Сергеич, за такое надо наказать, согласен.
– Ну вот, ты хоть раз на мою сторону встал.
– А с Михневым, думаю, сам разберешься. Архив вот поднимем о гибели Агапкиной Веры Ивановны - и с Богом, как говорится. Я в то время уже не работал, папа с сыночком меня 'ушли'за несговорчивость.
– Он потёр руки.
– Ух, я, прямо, как лет двадцать скинул, азарт кровь бодрит!!
– Митень, ты поговори с Вишняковым, он тебе больше про Лизуню скажет - она ж два лета в больнице подрабатывала, он её сильно хвалит, говорит прирожденный лекарь.
Через неделю Лёва перешел на новое место работы - в гараж к Дрозду слесарем. Охранники и два слесаря встретили его скептически - бомж, какой из него толк, только что хозяина старый знакомый. А бомж, посвистывая, приговаривая себе под нос, неспешно и аккуратно перебрал все запчасти и железки, отмыл, очистил от грязи, что-то подкрутил, что-то, наоборот, разобрал. Освободил стеллаж, забитый всякой ерундой, через пару дней гараж преобразился, мужики стали поглядывать с уважением, а Лева занялся стареньким 'Москвичонком', что давно ржавел в дальнем углу - остался от прежнего владельца гаража.
Вечером, пахнущий бензином и смазкой, забегал в больницу - там всегда находились дела для его золотых рук, да и имелась симпатия - пухленькая, шустрая медсестра Танюха, одиночка с двумя детками. Лёва было собрался жениться на ней, но ждал приезда Лизуни, надо было её официальное согласие на проживание в её домике целой семьи - медсестричка снимала угол неподалеку.
Дрозд встретился с Вишняковым. Долгий был разговор и тяжелый... Ох, как много узнал Андрей и про свою такую далекую, резко оборванную обстоятельствами любовь, и про дочку. И про козни Михнева...
– Вот никак не пойму, Андрей Сергеич, где ты ему так дорогу перешел, ведь узнай он, что Лиза - твоя дочка...