Цветик-2 . Обычные судьбы
Шрифт:
Лиза подошла, старичок уставился на Лизу черными глазами, долго вглядывался куда-то внутрь её и что-то спросил.
– Зачем держишь в себе боль и черноту?
– синхронно переводил переводчик.
– Вот, возьми, - он достал из чашки с разными камушками, стоящей возле его руки, какой-то серый обломок, - подержи в руках. Отдай ему все плохое и выкинь в океан-вода, она смоет все печали. Береги то, что рядом, ценнее не будет. Вижу возле тебя ещё четверых, который последний тоже много в сердце
И перевел взгляд на подошедшего Егора:
– Нашел ты то, что долго искал, держи крепко, не упусти. Вот тебе, - он дал Егору черный камень, - камень заберет все плохое, выкидывайте камни в океан на закате!
– и знаком показал Егору нагнуться ближе, что-то шепнул ему на ломаном английском, и просиявший Егор, ни минуты не раздумывая, снял с руки очень дорогие ему, как память, часы и протянул старичку.
Тот разулыбался всеми морщинками - протянул сухонькую ручку, и Егор осторожно застегнул часы на его руке. Дедок, как маленький, поцокал языком, полюбовался на часы, добавил:
– Тепло от твоего подарка.
А Лиза протянула ему небольшую коробочку, ростовскую финифть, купленную ещё на первом курсе института, в которой хранила два образка с ликом Божией Матери и небольшой оберег, подаренный ей старой манси, которая совсем недавно предсказала ей большую любовь. Пояснила, что этот оберег делают на далеком севере, где лето короткое, а зима длинная, и бывают лютые морозы. На крышке коробочки рисунок тоже соответствовал - Храм зимой.
И поддавшись порыву, поцеловала старичка в пергаментную щеку. Тот же с восторгом разглядывал 'раша подарки', потом сказал на прощание:
– Раша душа красивая!
Весь день Лиза пыталась выведать у Егора, что же такое сказал прорицатель, что он весь день сияет как новенькая монета, но тот лишь посмеивался:
– Не время ещё.
Вечером собрались закинуть камешки в океан и чуток искупаться. Закинули камушки, Егор, поплавав начал выходить из воды, когда как-то тревожно закричали местные мальчишки на пляже и замахали в сторону океана. Егор оглянулся, на мгновение замер, потом рванулся назад, к Лизе, которая плыла метрах в десяти от него и не видела, что к берегу несется какая-то уж сверх огромная волна, и если ...
Он как молния, откуда только что взялось, рванулся к Лизе, успел схватить её и крикнув:
– Держись крепче!!
– что было сил прижал её к себе.
Их мотало и швыряло минуты три, за это время Егор успел проститься с жизнью, но почему-то вдруг вспомнил слова старичка: "Держи крепче!" - и он держал, захлебывался, кувыркался, сжимал зубы от хлестких ударов камней, поднятых силой волны со дна, но держал свою Лизунюшку.
Все резко закончилось,
– Ох, что это было? Жуть какая!
– Лиза с удивлением осознала, что оплела Егора как лиана.
– Прости, я обнаглела!
Она попыталась отцепиться от него, но он замотал головой:
– Подожди немного, дай мне поверить и осознать, что ты рядом и жива, я так боялся не успеть.
Через несколько минут, Егор нехотя отпустил Лизу:
– Пойдем в номер, надо отмыться и твои синяки-царапины обработать. Взял её за руку и повел в отель, так не отпуская руки, довел до ванной комнаты и повернулся, собираясь идти к себе.
А Лиза вскрикнула, увидев его спину... Вся спина была в кровоточащих царапинах и наливающихся синяках. Не минуты не раздумывая, она потащила его с собой:
– Егор, у тебя вся спина ободранная и, - она опустила взгляд ниже и засмеялась, - бермуды твои на попе рваные.
– А у самой-то купальник на честном слове держится, - проворчал Егор, а потом тоже засмеялся.
– Повернись.
– Лиза шустро притащила аптечку - дохтур-ка она или где?
– и включив теплую воду, начала аккуратно промывать его ссадины, ловя себя на том, что ей безумно нравится касаться его крепкой спины. Потом отвернув кран в сторону, начала смазывать царапины антисептиком, Егор, до этого покорно стоявший и позволяющий ей обрабатывать спину, зашипел.
– Больно? Потерпи немного, я уже заканчиваю.
– Лизунюшка!!
– он резко повернулся к ней.
– Не могу терпеть, нет сил!
– и он жадно ухватил её, прижал к себе и начал так же жадно целовать, бормоча в перерывах, - не могу больше... не железный.. с ума свела... девочка моя... долгожданная...
Лиза же потерялась... в его ласках, его поцелуях, сначала робко, а потом все сметая, совсем как недавно в океане - её накрыла гигантская волна. Только эта волна не швыряла и не мотала как щепку, поднимала на недосягаемую высоту и была нежной и ласковой, и плыла Лизавета, и растворялась в этой волне, и становилась сама волною, и падала она с этой высоты, рассыпаясь на миллионы мелких брызг...
Очнулась она, почему-то лежа на чем-то относительно мягком, типа коврика прикроватного, но явно на полу. Попыталась осмыслить, где она и почему, и услышала смешок над головой:
– Милая, мы вот так ещё немного полежим и встанем, ну не получилось у нас дойти на кровати.
Лиза было дернулась, но крепкие нежные руки удержали её:
– Всё, попалась, теперь не отпущу, дедулька же сказал, держи крепче, а ещё... Теперь можно и секрет выдать...
– Егор загадочно замолчал...