Цветочек ментального мага
Шрифт:
Он заинтриговано взглянул на меня.
Не заигралась ли я? Похоже, Глава Магистрата не привык, чтобы ему ставили условия. И кто? Девушка резервуар, находящаяся в его полной власти.
— И что же ты хочешь?
— Это будет игра на равных, — мягко ответила я, заправив непослушную прядь за ухо, — От удачи будет зависеть, кто кому задает вопрос.
— Хм… Хорошо, — неожиданно согласился Форсберг.
Я даже растерялась, что он не стал спорить. Неужели ему так нужно от меня что-то узнать? Или его просто забавляет этот разговор?
— Помнишь
— Конечно. Путешествуя по доске маг, воин, охотник и принцесса должны собрать сокровища. Кто быстрее дойдет до логова дракона и сделает ему более щедрое подношение, тот победит и получит корону. Занятно, что вы предложили мне сыграть в красного дракона. Это моя любимая игра.
— И чем же она тебе нравится? Здесь ведь нельзя просчитать ходы наперед, слишком много вариантов развития событий.
— Играть в нее просто. Кем бы ты ни был на начало игры, у тебя всегда есть шанс выиграть.
Уголки его губ тронула едва заметная улыбка.
Форсберг выбрал фигуру мага. В его стратегию входило колдовство, позволяющее перескакивать через клетки и снимать преграды, если фигура зашла в тупик. Как в детстве, я взяла принцессу, хоть она уступала остальным в умениях, но могла пользоваться хитрыми обходными путями, чтобы добраться до цели.
— Еще не начав ты уменьшила свои шансы на победу, выбрав слабую фигуру.
— С помощью удачи любая даже слабая фигура может получить корону, — я мило улыбнулась.
— Ты хотела испытать удачу? Условимся, что кто ходит, тот задает вопрос?
— Хорошо.
— По правилам, чья фигура сильнее, тот начинает. Маг сильнее, поэтому мой ход первый.
Форсберг бросил кости. Выпало шесть. Он сделал ход, передвинув свою фигуру.
— Сколько тебе лет? — задал он первый вопрос.
— Девятнадцать.
Странно, что он спросил про возраст. Мог бы прочитать в личном деле. Или уже прочитал? И спросил, что уже известно, чтобы понять, как отличить правду от лжи? Конечно же, я не обманывала себя, будто он затеял эту игру для развлечения. Очевидно, он хочет от меня что-то узнать. Даже я, далёкая от ментальной магии, понимала, что проще задать прямой вопрос и отследить реакцию, чем копаться в девичьих мозгах.
Ему повезло. Фигура попала на удачную клетку, а значит, снова был его черед бросать кости.
— Как давно тебя привезли на Север?
— Около года назад.
Выпала единица. Кажется, кому-то невероятно везет! Продвинувшись вперёд на одно деление, маг получил шанс повторить ход.
— Как тебе жилось в пансионе? — На секунду мне даже показалось, что ему правда интересно.
Он сжал кость в ладони поднял ее над доской и разжал кулак.
— Это было самое светлое время в моей жизни, полное несбывшихся надежд, — я невольно дотронулась до вышивки на груди — цветка клевера, который был символом нашего пансиона.
Перевела взгляд на Форсберга, он со скучающим видом смотрел в сторону.
Выпала тройка. Он передвинул фигуру, и снова оказался на удачной клетке. Просто магия какая-то!
— Почему ты согласилась участвовать в исследованиях? — строго спросил он, бросая кости.
Похоже, надо быть осторожней с этим господином. По каким-то причинам Форсберг мне не доверяет, не хотелось бы, чтобы из-за своих подозрений он закрыл мне доступ в лабораторию.
— Это благородное дело, к тому же, позволяющее сократить мой срок.
Форсберг пристально посмотрел на меня, словно пытался понять мои мотивы и передвинул фигуру. Та попала в тупик, так и не добравшись до сокровищ, которые были совсем близко.
Наконец-то выпал мой черед ходить. Я взяла кости, сжала их в кулаке и подула на них на удачу перед броском.
— Энгер сказал, что исследования для него — это головоломка, а для вас?
— А ты не так наивна, как хочешь показаться на первый взгляд. Вчера вопросы были попроще. Как прошла моя неделя тебя уже не интересует?
— Я спросила то, что хотела знать.
— В ситуации, когда мы пытаемся понять, являемся ли причиной тех или иных событий, мы часто склонны ошибаться. Кажется, что мы можем контролировать происходящее, но это лишь иллюзия. На деле у нас нет никакого контроля и рычагов воздействия на ситуацию, — Форсберг сложил руки в замок.
— Не совсем понимаю, что вы имеете ввиду.
— Иллюзия контроля заставляет нас совершать те или иные ритуалы. Взять хотя бы тебя, ты подула на кости перед тем, как их бросить. Такие действия бессмысленны, поскольку не снижают степени случайности, с которой кости падают теми или иными гранями.
Слушая его пространственные речи, я так и не уловила ответа на свой вопрос.
— Ну а, все-таки, господин Форсберг. Зачем вам эти исследования?
То, что он пытался меня заболтать, только распаляло мое любопыство.
На костях выпала четверка. Я передвинула фигурку принцессы, которая стояла в начале пути, тоскливо наблюдая за тем, что ее соперник ушел далеко вперед. Второго хода мне не полагалось, поэтому Форсберг снова взял кости.
— Ненавижу причинять боль, поэтому хочу найти этичный способ взаимодействия с резервуарами, — как будто нехотя ответил он и бросил кубик.
— Откуда у тебя такое любопытство к исследованиям у тебя? Не припомню, чтобы кто-то из резервуаров интересовался бумажной работой.
— Мне просто интересно.
— Так уж и просто? — Форсберг в очередной раз посмотрел на меня пронзительным взглядом, который, казалось, проникал в самую душу, — Также иллюзия контроля в том, что ты пытаешься докопаться до сути исследований, но в конечном счете это никак не повлияет на их результат.
На какое-то время над столом повисла пауза. Форсберг собрал сокровища, которые покоились в одном из углов игральной доски. Тот кто их получил, мог сделать дополнительный ход. Кости снова оказались в его руках.