Цветочная лавка на заправочной станции
Шрифт:
По моему мнению, Семена давно пора было отправить на ближайшую планету Вешенку в настоящую школу, Мирх грозил кадетским корпусом, но парень и по сей день ошивался на станции, на радость детворе и выносил мозг в единственном учебном классе, который вела моя соседка Ирка. Очень надеюсь, что она учила их читать не по любовным романам, которые скупала в сети сотнями. Иначе в процессе выноса мозга к парню скоро присоединятся и родители.
Я снова развернула головоломку, предупредительно посмотрев на дверь, но та никак не отреагировала. Два посетителя за день, с ума
На самом деле мне было необязательно торчать за прилавком каждый день, лавка полностью окупала себя во время фестивалей. Самый большой проходил на Циннити, ближайшей сельскохозяйственной планете. Почти каждый член экипажа, вставшего на разгон корабля, считал своим долгом притащить туда фикус или веник из крапивы. И ни один не задумывался, откуда в лавку поступают все эти кусачие орхидеи и пахучие одуванчики. Один саженец Романового деревца даже умудрился вернуться со следующей поставкой.
Наша станция, прозванная Коробочкой, существовала за счет таких вот Галактических сабантуев, Ярмарок Головокружительной Пыльцы, праздников урожая Хрена, галактических Дней Собутыльника и Недели Цветущих Терновых Венцов. Заправка жива и относительно независима благодаря им. Иначе давно бы уже вошла в сеть Товарищества, нас всех обрядили в веселенькую оранжевую форму и заставили улыбаться всяким археологам и кактусоводам. Но пока мы жили, и очень неплохо, крутясь, словно маховики, в горячие недели и погружаясь в сонное оцепенение между ними.
Я секунду-другую колебалась, прежде чем пересечь линию старта, это-то и спасло очередной кораблик от разрушения. Глупо так думать о наборе пикселей и сточке компьютерного кода. Но пилоты люди суеверные, даже бывшие. Дверь снова задела язычок колокольчика. Игра мигнула и перешла в режим ожидания. Я подняла голову, желая рассмотреть будущего обладателя кактуса.
Посетитель оказался настолько молод, что будь я барменом, три раза подумала бы наливать ему бензинового светлого или обойтись ванильным темным. Летная форма была новой и висела в плечах, судя по самоуверенному взгляду парень едва дорос до младшего помощника третьего слесаря и очень этим гордился. А что? Я в свое время тоже гордилась.
— Эм, — многообещающе начал посетитель и запустил пятерню в рыжие волосы, отчего те стали еще растрёпанней, — Я хотел бы…
Ласковая Mustla не дала ему сформулировать желание, застенчиво коснувшись руки мягкими листьями. К чести парня, он не закричал, а всего лишь отшатнулся и влетел боком в подставку с рассадой. Та несколько секунд балансировала на краю и замерла, решив, к моему сожалению, не падать, а гнить дальше.
— Я… — промямлил парень и затих окончательно, оглядывая зал с таким видом, словно не помнил как здесь очутился.
— Вам нужен цветок?
— Да, — с облегчением выдохнул он, и добавил, — Но без цветка, — секунду осмысливал, что именно произнес, потом нервно сглотнул, кадык заходил по тощей шее.
Я улыбнулась, в лучших традициях менеджеров Товарищества. И перестаралась. Светлая кожа покупателя стремительно налилась краснотой. Так, главное, не рассмеяться. Парень не то чтобы годился в сыновья, но я скорее составила бы пару лысеющему археологу, чем нервному мальчишке едва, начавшему бриться.
— Вам нужно лиственное растение? Не цветущее?
— Да — да, — закивал он, а я снова посмотрела на кактус, — Мама, — вырвалось у него, и смущение перешло на качественно новый уровень, из красной кожа стала малиновой, — Любит такие, — он поднял руки и очертил в воздухе два круга, — С большими листьями.
Я с сожалением отвернулась от кактуса.
— Тогда возьмите Сердечник Стыдливый, — я сняла с этажерки высокий куст с листьями в форме сердечек, в центре почти фиолетовые, они светлели к краям.
— А это не чересчур? — с сомнением протянул покупатель.
— Маме? В самый раз. К тому же это растение кинетик.
— Не думаю, что… — парень нервно обернулся к вьюнку, все еще тянущему ветви к не отвечающему взаимностью человеку.
— Смотрите, — я коснулась ближайшего сердечка.
Лист вздрогнул и тут же свернулся вокруг ветки, остальные решили не отставать от товарища и стали один за другим скручиваться у стеблей. Через несколько секунд из горшка рос вполне компактный огрызок некогда раскидистого кустика.
— Переносит перепад температур от минус сорока до плюс сорока, космические перегрузки, никогда не цветет. Размножается, — парень сглотнул, — черенками, и стоит… — я выдержала трагическую паузу, — Десять Вирт.
— Всего? — не знаю, чего было больше в этом вопросе облегчения или удивления.
— Сердечники довольно распространены, но от этого не менее красивы, не так ли?
— Да-да, — поторопился согласиться парень, и словно боясь передумать, протянул карту, — Спасибо.
— Не за что. Доставка? — я снова вывела на экран данные о кораблях станции.
— На Вереск, но мы через час отходим. Лучше я сам.
Данные на экране подтверждали, что второй транспортник уже успел разогнать двигатель, и проверял системы, готовясь к старту.
— Тогда мирного космоса, — считав десяток виртов, я вернула парню карту, и пододвинула цветок.
— А как же…? — он нерешительно посмотрел на огрызок некогда пышного куста.
— Если не касаться, листья развернутся сами через полтора-два.
— Здоровски.
Парень подхватил горшок, Mustilia, с видом брошеной любовницы, вяло шевельнула ветками. Колокольчик звякнул и затих.
По закону черных дыр желание пройти трассу пропало, и следующие полчаса я промаялась, протирая пыль и поливая неблагодарную рассаду. Та была не в восторге от моих действий. Впору просить у соседки любовный роман и начинать мечтать о могучем варваре с Варилиты.