Цветочное алиби. На шпильках по джунглям
Шрифт:
Все люди, в том числе и охранники ресторана, столпились возле бьющейся в истерике женщины. Рядом с ней растерянно метался какой-то холеный упитанный мужчина – то ли муж, то ли друг этой женщины. Он пытался дать женщине воды, сигарету, коньяк и одновременно допросить ее. Но женщина только кричала:
– Убийство! Помогите! Там! Там!
И трясущейся рукой тыкала в направлении того самого дворика, по которому Аю и ее товарки пробегали сегодня минимум дважды.
– Где? Где это случилось? – бессмысленно топтались
– Там! На заднем дворе! Он там лежит!
От этого у Аю тревожно заныло сердце. И она одной из первых бросилась туда.
Выйдя снова в холодный, продуваемый всеми сквозняками и ветрами дворик, Аю поежилась. Он никогда ей не нравился – этот дворик. А уж после того, что она услышала об убийстве, пропади он вовсе пропадом. И все-таки Аю шла вперед. Ее гнало безотчетно тревожное чувство. Ей казалось, что все происходящее сегодня вечером в ресторане так или иначе связано с ней.
– Вроде бы в самом деле лежит кто-то! – произнес мужской голос рядом с ней. – Вон там. Под фонарем.
Аю взглянула в ту сторону и вздрогнула. Под фонарем лежала какая-то темная куча тряпья. Господи! Неужели правда?! Девушка замерла на месте. Теперь и стадо слонов не сдвинуло бы ее ни на шаг. Охранники же прошли вперед. А потом тоже замерли, но уже над темным силуэтом.
– Мужчина, – растерянно произнес один из них. – Не старый еще совсем.
– Наш? Кто-то из сотрудников?
– Нет. Чужой.
– И что он тут забыл?
Охранник пожал плечами и сказал:
– Башку ему разнесли основательно.
– Кто-то умело действовал. Интересно, чем это его?
– На топор похоже. У нас в деревне, когда батя хряка валил, так же ему черепушку с одного удара раскраивал.
Аю от их слов стало совсем худо. Воображение у нее было живое. Так что сейчас она почувствовала, что либо должна что-то сделать, либо упадет в обморок. Она подошла ближе. И, пересилив себя, взглянула на труп. В том, что это был именно труп, даже у нее не возникло никаких сомнений. Сильным ударом человеку буквально разрубили череп. Он лежал в луже крови, которой была испачкана мерзлая земля вокруг него, мокрый снег и одежда самого человека.
Но лицо, как ни странно, почти не пострадало. И вглядевшись в заострившиеся черты мертвеца, Аю внезапно закричала так, что куда там истеричной дамочке, с которой она столкнулась в фойе! У той был слабый любительский голосок, а Аю все-таки, как ни крути, окончила консерваторию. И голос у нее профессионально поставленный.
Охранники сначала шарахнулись в стороны. А затем попытались заткнуть Аю рот. Не надо криков! Не надо паники! Золотое правило любого ресторана! Что бы ни произошло – таракан в супе или труп на заднем дворе, – это должно остаться тайной для посетителей.
– Заткнись! – услышала Аю слова одного из охранников и хотела остановиться, честно хотела, но почему-то вместо этого заорала еще громче.
Второй охранник не стал разговаривать с девушкой. Он подошел и деловито влепил ей пощечину. Как ни странно, это моментально заткнуло рот Аю. Она замолчала и испуганно уставилась на ударившего ее мужчину.
– Что ты орешь, морда твоя косоглазая? – добродушно спросил тот у нее. – Покойников, что ли, никогда прежде не видела?
Аю затрясла головой.
– С-страшно! – стуча зубами то ли от холода, то ли от нервного напряжения, произнесла она.
– А коли такая нервная, так чего ты сюда рвалась? – недовольно спросил у нее мужик. – Без тебя бы не разобрались?
– Вы не понимаете.
– Чего? Чего я не понимаю? Тут и понимать нечего! Вы, бабы, вечно не в свое дело нос суете. А потом нам, мужикам, расхлебывать приходится.
Но Аю его даже не слышала.
– Вы не понимаете, – пробормотала она снова.
– Чего?
– Этот человек… Я его знаю!
– Знаешь? Убитого знаешь?
– Да.
– Знакомый твой, так, что ли?
– Я видела его сегодня в этом самом дворе. Час назад или около того.
– И что? Что он тут делал? Ждал кого-то?
– Не знаю. Я подумала, что он ждет меня.
– Тебя? С какой это стати тебя? Вы что, знакомы, я тебя спрашиваю?
– Нет. То есть да. То есть я его, конечно, знаю, но я его не приглашала!
Аю и сама чувствовала, что говорит путано и непонятно. Но что она могла поделать? Аю была в полной растерянности.
– Ну? И кто он такой?
Вот он и пришел, момент истины! Аю почувствовала, что ее буквально загнали в угол. Сказать правду или утаить? Но если утаить, а она все равно выплывет наружу, то потом будет еще хуже. Аю слишком много болтала и слишком подозрительно себя вела, чтобы ей удалось остаться в стороне. Нет, лучше уж сказать правду. И будь что будет.
– Ну? И кто он?
Аю набрала в легкие побольше воздуха, а вместе с ним и решимости и выдохнула:
– Он – мой муж!
И уже по тому, какими взглядами обменялись при этом известии охранники, и по тому, как один из них присвистнул, Аю поняла, что совершила глупость. Может быть, самую большую глупость в своей жизни.
– Вот как! – многозначительно произнес один из охранников. – Муж, значит. А что же он тут делал?
Аю беспомощно развела руками. Что мог ее бывший муж делать возле ресторана, в котором она пела три вечера в неделю вот уже почти полгода? Разумеется, только одно – ждать ее. А учитывая, что они с мужем не виделись много лет и вдруг он приперся без всякого, как говорит Аю, приглашения, этот визит выглядел весьма странно. А учитывая, что мужчину убили, так и вовсе подозрительно.
Охранники так и сказали.