Цветочное алиби

Калинина Дарья Александровна

– Это нам наука. Любое хорошее дело можно так изуродовать, что без страха не взглянешь, – сказала Мариша, вспоминая продающиеся на всех углах безвкусные блины с такой же безвкусной начинкой внутри.

Действительно – не умеешь, не берись. Оставили бы уж на месте веселых арабских ребят с их неизменной шаурмой. Те хотя бы готовили вкусно.

– Кушать будешь? – предложила Мариша появившемуся Рустаму тоном хлебосольной хозяйки, принимающей дорогого гостя.

От еды Рустам отказался. При виде Аю кусок не шел ему в горло. Зато выпил сразу три стакана клюквенного

морса. Напиток был ароматный и очень приятный, но девушкам показалось, что Рустам даже не заметил его вкуса. Он смотрел на Аю своими темными горячими глазами, явно не веря в то, что видит перед собой.

– Ты меня звала? Или мне это почудилось?

– Звала.

– Значит… Значит, ты меня простила?

– Ничего это не значит! – вспыхнула Аю.

Простила она его! Как же! Хорош гусь! Сначала заделал другой женщине ребенка, а потом просит прощения. Ни за что! Никогда! Простить можно отдавленную в метро ногу, разбитую тарелку – подарок мамы, фонарь под глазом, в конце концов. Но ребенка от другой женщины, которого он теперь любит и лелеет, нет! Такое простить невозможно.

– И за что я должна тебя прощать? – холодно произнесла вслух Аю. – Что ты такого сделал?

– Не знаю, – совершенно искренне признался ей Рустам. – Но мне показалось, что ты на меня за что-то рассердилась.

– Рассердилась. Верно. Но… Нет, не будем об этом.

– Почему же не будем? – воспротивился Рустам. – Как раз будем!

– Нет. Я не буду об этом говорить.

– А я буду.

– Я не хочу.

– А я очень хочу.

– Тогда я просто встану и уйду!

Рустам испуганно замолчал. Кажется, угроза снова потерять Аю возымела действие.

– Хорошо, – пробормотал он. – Как тебе будет угодно. Тогда… тогда скажи, зачем ты меня звала, раз не хочешь говорить о нас с тобой?

– О нас не хочу. Нечего о нас говорить. Ты сделал то, что должен был сделать. А теперь я делаю то, что должна была давно сделать.

– Ты говоришь загадками, – осторожно заметил Рустам. – Я тебя не понимаю.

– Пусть так. Но сейчас мне нужна от тебя помощь.

– Все что ты скажешь! – загорелся Рустам.

Рустам чуть ли не из-за стола выскочил, так он стремился угодить возлюбленной. Мариша прямо растрогалась. Какой славный парень! Честное слово, эта Аю – просто дурочка. Не так часто в наше время встречаются самоотверженные влюбленные, готовые по первому слову своей любимой мчаться на край света и сворачивать там горы.

И что с того, что у Рустама есть ребенок и жена? Можно подумать, их раньше у него не было. Однако ни жена, ни ребенок не мешали Рустаму быть очень счастливым со своею любимой девушкой. Да и сама Аю, чтобы она ни говорила, была счастлива с Рустамом. Конечно, Аю поступила очень благородно, отказавшись от своей любви. Но вот какова будет цена ее благородства? Сможет ли она выдержать свой благородный порыв? И сможет ли это пережить Рустам?

Глава 12

Тем временем Рустам не сводил горящего взгляда с лица Аю.

– Так что я должен сделать?

– Ты

должен посмотреть на одну женщину.

– Всего-то?

– Посмотреть и сказать, знакома она тебе или нет.

– Нет проблем. Где эта женщина?

– Не торопись. Ты должен будешь вспомнить ее, несмотря на то что видел ее мельком и в темноте.

– Я готов!

– И при этом ты был здорово пьян.

По лицу Рустама промелькнула смутная тень беспокойства.

– Женщина. Ночь. Я был пьян, – пробормотал он, и беспокойство, написанное на лице, стало явственнее. – Аю… Это ведь не…

– Именно, – твердо произнесла Аю. – Женщина с топором. Та самая, про которую ты рассказывал следователю.

Рустам помолчал, растерянно поглядывая по сторонам. А потом спросил:

– И что? Вы ее нашли? Эту женщину?

– Нашли, – ответила за подругу Мариша. – Но не уверены, что это именно она. Поэтому нам так и нужна твоя консультация.

– Я готов! Куда ехать?

Подруги переглянулись. Теоретически Ульяна должна быть у себя дома, сражаться с бригадой ремонтников. Но кто ее знает, вдруг она таскает Крокодила по магазинам? Или сама бегает по строительному рынку, выискивая кафель какого-нибудь особенно концептуального вида?

– Мы можем ей позвонить.

Домашний телефон Ульяны не отвечал. А потом вдруг ответил голосом с сильным восточным акцентом.

– Хозяйка нэ-эт! – нараспев произнес мужчина. – Хозяина – нэ-эт. Только мы тут! Втроем.

– А когда хозяева вернутся?

– Нэ вернутся, нэ-эт! – радостно проинформировал их тот же голос. – Уехал! Друг умер у них. Женщина. Туда поехал. Он и она. Вместе.

Мариша кинулась звонить Геннадию. Тот долго не брал трубку. И взял ее только после того, как Мариша потеряла всякую надежду.

– Как это, где я? – недовольно осведомился он. – У себя дома.

– Один? – глупо спросила Мариша.

– Нет, не один.

– А с кем? Кто у вас дома?

– Легче сказать, кого у нас тут нету, – неожиданно вздохнул Геннадий. – У нас сегодня поминки по Рине. Собрались все ее друзья и знакомые. Яблоку некуда упасть.

Ах да! Как же Мариша могла забыть! Сегодня же похороны Рины.

– Значит, вы у себя дома?

– Да. Желаете приехать?

– Пожалуй.

– Что же, – сухо прокомментировал Геннадий, – запретить я вам этого не могу. Хотя и не вполне понимаю, зачем вы приедете. Покойницу лично вы не знали, убийца ее пойман и арестован. Или вы все еще носитесь с идеей доказать, что Серов невиновен?

– Не знаю. А вы точно не один?

– Вся наша семья собралась здесь. Если уж вам так приспичило, то можете приехать и проверить лично!

Уточнять, с ним ли его невеста, Мариша не решилась. Да и не было такой необходимости. И так все ей было ясно. Рина устранена, и ее торжествующая соперница поспешила войти в дом убитой ею женщины. Какая гнусность! И Крокодил тоже хорош! Плетется за своей Ульяной, словно бычок на веревочке! Куда она ему скажет, туда и поворачивает!

– Мы едем обратно в дом Рины, – заявила Мариша, глядя на Аю.