Цветок и плоть
Шрифт:
– Откуда мне знать? – прокричал он из своей комнаты, неумело сдерживая смех, а потом прошептал Тиме: – Сделай вид, что ничего не знаешь.
С геймпадами в руках они сидели на диване, неотрывно смотря на экран телевизора и управляя персонажами, которые зверски колошматили друг друга, ломали кости, выкручивали суставы, отрывали части тела. И Тима едва не выронил игровой пульт, когда Сашина сестра, мощно толкнув дверь, влетела в комнату.
– Где. Моя. Сумка?! – закричала Катя и встала между мальчишками и телевизором, уперев руки в бока и испепеляя взглядом брата. – Если ты мне её сейчас же не отдашь, я разобью твою идиотскую приставку об стену, а родителям скажу, что это сделал ты, когда в очередной раз психовал из-за того, что не удавалось пройти какую-нибудь дебильную игру для умственно неполноценных. Месяц назад ты уже разбил одну такую фиговину, которую держишь в руках, так ведь? Так что и мама, и папа поверят мне, а не тебе, когда побежишь им жаловаться, а я расскажу свою версию. – Для убедительности она, шагнув в сторону, схватила игровую консоль и подняла над полом, не обращая внимания на провода, потянувшие за собой сетевой фильтр и телевизор. – Считаю до трёх, – коварно заулыбалась девушка. – Раз. Два-а-а…
– Да ладно, ладно! – не на шутку перетрусил Саша и поставил игру на паузу. Приподнял лежащую в углу дивана смятую подушку, вытянул из-под неё дамскую сумочку и протянул сестре. – Держи, зануда.
Поставив приставку на место, она вырвала сумку из руки братца, чуть не стянув того с дивана, и властно наставила на него указательный палец, цедя сквозь зубы:
– Знаешь что? Мне надоели твои идиотские подколы. За мной приехали друзья, и они ждут меня уже минут пять. И вместо того, чтобы искать свою сумку, – она потрясла ею перед его носом, – я уже могла быть километрах в трёх отсюда! – Саша тупо уставился на неё, давая понять, что его это ни капли не волнует. Тогда сестра выбрала другую тактику. – Помнишь Андрея? В прошлый раз ему очень не понравилась твоя выходка, когда ты спрятал мой телефон и сбрасывал его звонки. Он хотел набить тебе морду, и, если бы я не заступилась, ты бы, возможно, всё ещё разгуливал с ярко светящимися фонарями под глазами. И если вдруг сейчас он поинтересуется, с какой это стати я задерживаю всю нашу компанию, я скажу правду и на этот раз чёрта с два стану тебя выгораживать! Так что дам тебе один совет, который, впрочем, вряд ли спасёт твою маленькую задницу: если вдруг где-то пересечёшься с Андреем, – беги!
Не дожидаясь от младшего хоть какой-то реакции, она, довольная своей резкой речью, выскочила за дверь, а через пару минут уже садилась в автомобиль к своим друзьям.
– Ну и ну… – протянул Тима, который, кажется, испугался гневной тирады девчонки больше, чем его друг. – Похоже, ты влип. Думаешь, правду она говорит насчёт этого Андрея? Ну, в смысле, что он может отделать тебя?
– Не знаю, – пожал мальчишка плечами. – Сомневаюсь, что среди её друзей есть отморозки.
– Значит, выдумывает?
Саша снова пожал плечами, думая о том, что, на самом-то деле, в последний месяц поведение сестры изменилось, да не в лучшую сторону. Но их родители, видимо, этого не замечали или не придавали тому значения. Либо в их присутствии она старательно оставалась паинькой. Может, дело и правда в её друзьях? Может, и насчёт Андрея она не выдумывает?
– Забей. Если этот придурок мне что-нибудь сделает, папа потом его по стенке размажет. А по сестре так пройдётся ремнём, что она до самого совершеннолетия побоится лишний раз выйти из дома. И она это знает, поэтому будет молчать.
Не найдясь с ответом, Тима вздохнул и предложил:
– Может, продолжим игру?
Взглянув на лежащий на бедре геймпад, Саша взял его в руки.
– Всё равно Кати с её вонючими дружками не будет дома больше двух дней, плевать на них. Давай играть.
Он снял игру с паузы, и они продолжили виртуально калечить своих персонажей.
В шестом часу вечера, когда отец вернулся с работы, Саша предложил Тиме покататься на велосипедах.
– А что, неплохая идея, – согласился тот.
Свой велосипед Саша получил от родителей позапрошлым летом – под предлогом того, что хорошо, без троек, закончил учебный год. Хотя было очевидно, что истинная причина заключалась в другом: чтобы их отпрыск не завидовал ровесникам, уже имеющим персональные велобайки. И Тима, смотря на него, упросил и своих родителей на покупку такого же двухколёсного агрегата: прогулочного типа, с двадцатью семью скоростями и паршивенькими амортизаторами.
Несколько месяцев кряду они рассекали на них по улицам едва ли не каждый день, пока не нагрянула минусовая температура и первый снег. Теперь же, по прошествии двух лет утратив к ним былой интерес, катались не чаще раза в неделю. А с последней велопрогулки и вовсе прошло две с половиной.
Елозя на седле своего «Стелса», Саша медленно крутил педали по направлению к дому, в котором жил Тима. Друг же вышагивал рядом, при этом чувствуя себя немного не в своей тарелке, как если бы на уроке физкультуры все одноклассники скатывались со склона на лыжах, а он один – на санках.
– Прикрутил бы ту уже багажник к своей колымаге! – буркнул Тима.
– Тебе надо, ты и прикручивай к своему. И вообще – фу! Терпеть не могу багажники! – скривил физиономию Саша. – С ними велики смотрятся отвратительно. Как вообще на таких можно кататься? Это как… как на разбитом Жигули ехать в одном ряду с дорогущими иномарками вроде какого-нибудь Мерседеса или Кадиллака.
Не поняв сути сравнения, Тима ответил:
– Бред. Зато в такие вот моменты ты мог бы подвозить меня. Или девчонку какую-нибудь.
– Ха! А может, мне больше нравится смотреть, как ты быстренько перебираешь своими двумя, пока я по-царски восседаю на седле механического коня, – пошутил мальчишка и хохотнул.
– Ты, главное, на какую-нибудь смачную рытвину не наедь. А то или без шаров останешься, или остаток пути проедешь с седлом в заднице.
Саша, запрокинув голову, рассмеялся над ответной дружеской шуткой.
Мимо них в обе стороны проходили люди, проезжали автомобили. Во внешнем дворе одной из панельных многоэтажек тучная женщина в солнцезащитных очках выгуливала на поводке мелкопородную пучеглазую собачонку. Впереди по пешеходному переходу ковыляла, навалившись на ходунки, старушка, и делала это настолько медлительно, что к моменту, когда преодолела три четверти препятствия, на светофоре уже как секунд десять горел красный свет. Поэтому некоторым водителям, непрекословно следующим правилам дорожного движения, приходилось терпеливо ждать, пока она выйдет за черту проезжей части.
– Я бы на месте кого-нибудь из водил вдавил кулаком в клаксон, – усмехнулся Саша. – Или ногой – в педаль газа.
– Если вдруг подашься в волонтёры по уходу за пожилыми людьми, я скажу своей бабушке, к кому ей точно обращаться не стоит.
Когда они добрались до нужного дома, Тима попросил друга подождать у подъезда.
Ни мама, ни папа с работы ещё не вернулись. Его «Stels» стоял в прихожей на прямоугольном куске прозрачной клеёнки, служившей защитой для пола от грязи на покрышках колёс. И Тима, не включая свет, лёгким движением ноги поднял подножку и выкатил велосипед в подъезд. Но прежде чем запереть дверь, он с порога всмотрелся в, доступный обзору сквозь дверной проём клочок гостиной, а точнее, на застеленный не лучшего вида ковром пол. И задался вопросом: от какого предмета падает та вытянутая тень, похожая на продолговатую грушу со странными наростами? От телевизора? Кресла? Журнального столика? Или, может, одного из растений в цветочном горшке, стоящих на подоконнике? Но разве у мамы были такие высокие цветы?