Цветок Индиго
Шрифт:
— Что думаю? Ну… — немного растерялась. — Он очень добрый и весёлый парень. Упрям, но в то же время первым спешит на помощь. Неоднократно спасал мою жизнь от нечисти, хотя отчасти, по его же вине я и натыкалась на неприятности… Да, думаю, я могу понять Май.
— Значит, понимаешь… — вновь кивнул парень, словно сам себе. — Ну да… В принципе, я к этому уже привык.
— Привык? К чему? — непонимающе наклонила голову на бок.
— А разве не ясно? — в голосе вновь появился стальной равнодушный тон. — Два брата с одинаковой внешностью, с приблизительно одинаковыми по силе способностями. Только у одного замечательный характер, а у другого характер оставляет желать лучшего. В Англии всегда предпочитали Джина. Но я даже благодарен ему за это. Не беспокоили и не тревожили
— О, так ты всегда оставался на вторых ролях, — усмехнулась. — Ясно… Однако влюбляться в характер, внешность или слова… глупо.
— Хм? — теперь уже удивился Оли. — Ты же сама только что сказала, что понимаешь Май.
— Да, я её понимаю. Понимаю, почему она предпочла Джина, и… Сказать по правде, даже этому рада, — вновь улыбнулась. — Я с самого начала заметила твою привлекательность, если помнишь. Однако поначалу терпеть тебя не могла. А Джина вообще мечтала каждую ночь запечатать, как злобного духа. И эта его улыбка… Боже, как же она меня бесила… Он будил меня среди ночи и требовал, чтобы я позвонила тебе, или вообще бежала в офис в одних трусах. Как-то раз он даже нечто подобное добился… А в самую первую встречу, когда я увидела его в своём автобусе, подумала, что это перевёртыш. Те ещё засранцы… В общем, о чём это я? Ах, да… Как по мне, если и можно во что-то влюбляться, то только в поступки.
— В поступки? Не понимаю… — Всё ещё хмурился Нару. — Роуз, ответь мне на тот же вопрос, что я задал Май, столкнувшись с практически одинаковыми людьми, но с изъяном в характере, кого ты предпочтёшь?
— Того, рядом с которым сердце начинает замирать от желания, — спокойно ответила я, но этого Оливер тоже не понял. Такой уж он человек. Логичен, консервативен, прямолинеен, умён не по годам, но… то, что касается чувств. Растеряннее любого ребёнка. — Оли, я не считаю тебя злым или бездушным. Это мне показали твои поступки. Например, помнишь общее дело в школе, где ученицу обвинили в проклятии. А после выяснилось, что это учительница по биологии накладывала на всех проклятия через хитогата? — Нару кивнул. — Тогда, из-за неё ты впервые лёг в больницу, и я узнала, что ты мой духовный напарник. Но даже учитывая тот факт, что из-за неё ты чуть не умер, единственное, что ты просил, это чтобы она дала обещание больше так не поступать. Одного обещания тебе было бы достаточно, и ты бы поверил её словам. Это благородный поступок, который говорит о многом. Я на такое… не решилась бы. Разве злой и бездушный человек способен на подобное? Ты не чёрствый. Я помню, как мы сидели в канализации, не зная о том, найдут ли нас. Но даже тогда, чтобы разбавить обстановку, ты использовал последние остатки своих сил на простой фокус с монетой. Май тут же пришла в себя и взбодрилась… Как и я… Разве чёрствый человек такое сделал бы? Да, ты бываешь грубым, но это лишь слова… Мишура. Я давно научилась воспринимать её как твою своеобразную защиту от застенчивости. Да и какая разница, когда твои поступки часто противоречат твоим словам? На самом деле, ты очень добрый, ранимый, застенчивый и нежный человек. И да, — вздохнула. — Я уже давно из вас двоих выбрала тебя, Оли.
Нару некоторое время просто стоял на месте, словно собираясь с мыслями. Посмотрел в сторону, отводя взгляд. Было заметно, как он старается сохранить контроль над чувствами, но улыбка всё равно проявлялась. Также на бледной коже появился румянец. Теперь он был спокоен и… капельку счастлив. Возможно, я наговорила много лишнего, но… зато теперь я знаю, что он принадлежит только мне. Не знаю, что за девушки попадались на его пути, но они определённо не дружат с головой, раз отказывались от него.
— Когда приедем в Англию, сыграем свадьбу, — неожиданно произнёс он, всё еще сохраняя румянец на щеках, но голос был спокоен. Вот только в глазах бушевало пламя. — В конце сентября.
— С… свадьбу?.. — заикаясь спросила я, совершенно не ожидала такого поворота. — Подожди, но…
— Сыграем, — повторил парень, слегка кивнув. — Такую, какую захочешь.
— Подожди, я… Ого! — вздохнула, теряясь в мыслях. И чего это он? Неужели мои слова так подействовали на него? И после этого он чёрствый? Девочки, разуйте глаза! — Оли, а как же?..
Договорить я не успела, так как из леса, со стороны Нару послышался голос Лина.
— Нару! — Лин бежал в нашу сторону. — Нару! Роза-сан! Его… Его нашли.
Да… вот оно. О будущем мы подумаем после того, как разберёмся с настоящим.
— Пора… — только и смогла вздохнуть я, спрыгивая с пенька.
Глава 41. Прощай, Юджин
Тело Юджина было найдено.
Команда водолазов отыскали серебристый брезент, который со временем покрылся тёмно-зелёным илом и порвался. Но до сих пор сохранял плотность, в котором сохранялось человеческое тело.
Толпа зевак окружила берег, при этом продолжала сохранять безопасную дистанцию. Кто-то охал, не прекращая сплетничать, кто-то только молча стоял в стороне дожидаясь завершения поисков, но были и те, кто целенаправленно пошёл в сторону брезента, игнорируя предупреждение со стороны водолазов. Нару даже не обернулся, когда его позвал Лин и просил задержаться, ещё раз всё обдумав.
— Всё в порядке, — спокойно отозвался Оливер, при этом его рука сильнее стиснула мою ладонь.
Не в порядке… Но демонстрировать это ещё кому-либо он не намерен. Я до последнего находилась с ним рядом, так же присев на корточки перед телом и заглянула под брезент. Тело за этот год, находясь в воде, было изуродованным до неузнаваемости. Он напоминал того демона, в которого Джин начал превращаться. Тут и десяти процентов нет от того, каким ранее он был прекрасным юношей. По сути… сохранились лишь одни чёрные волосы.
Все водолазы, которым удалось также заглянуть в брезент, в ужасе отворачивались и прижимали руки ко рту, сдерживая рвотные позывы. После осмотра, Нару встал в полный рост, и направился в сторону съемных домиков, не произнося ни слова. Я ещё какое-то время находилась рядом с телом.
— Потерпи ещё немного, ладно? — шепотом обратилась к Джину, накрывая брезент обратно на тело. — Скоро всё решится. Я об этом позабочусь.
Так же встала в полный рост и последовала за Оливером, прекрасно зная, куда он направился. В домике, который он арендовал, никого не было. Нару сидел на своей кровати, сложив руки на коленях, а пустующий взгляд сине-фиолетовых глаз устремлён в никуда. Лицо не выражало каких-либо эмоций. Его скорее можно было бы описать каменным, нежели человечным. Дыхание ровное, губы бледные и прямые… Любой, кто увидел бы Оливера таким, сказал бы, что ему всё равно. Что он безразличен, черствый и хладнокровен даже к трупу своего родного брата. Но я слышу то, чего другие не слышат. Вижу то, чего другие не видят.
Пройдя в помещение, я тихо подошла к кровати Оливера. Кажется, он меня даже не заметил. А если и заметил, то не подал виду, так как парень не смотрел в мою сторону. Его мысли были заняты совершенно другим. И всё же… я перекинула ногу и села за спину к Нару. Не стала начинать с ним бессмысленные разговоры, не пыталась разговорить, развеселить, утешить… Просто села на ту же кровать и обхватила его руками со спины, прижавшись щекой к лопаткам парня.
Этого более чем достаточно.
Слышу, как бьётся сердце Оливера. Странное ощущение. Оно словно испытывает невыносимую боль, но при этом успокаивается. Обретает покой. Наконец-то поиски закончены.
Если бы была возможность, я бы попыталась обхватить его сердце ладонями и спрятать от этого мира, чтобы уберечь. Но единственное, что могу, это вот так вот обнять вокруг пояса и… быть рядом. Оливер не заплачет. Он не из тех, кто позволяет себе подобное. Но мне не нужны слёзы, чтобы понять, что он на самом деле чувствует. Даже Шкурка сполз с моих плеч и перебралась на плечи Нару, свернувшись вокруг его шеи калачиком.
Всем своим видом хорёк просто хотел сказать — «ты не один». Да, я знаю, что Оливер и Джин на самом деле приёмные дети. И их в дальнейшем усыновила хорошая семья. Но даже сейчас Нару наверняка думает, что он один. Остался совсем один. Кровных родственников у него больше нет. Но разве это определяет уровень родства?