Цветок пустыни
Шрифт:
– Что ж, тогда мы сами должны позаботиться об этой лошади, – заявила Вита. – Не знаете, где можно было бы раздобыть ведро?
Ее спутник, казалось, был очень удивлен вопросом девушки.
– Полагаю, синьорина, нам не следует вмешиваться. И уж во всяком случае вам не подобает заниматься этим собственноручно, ведь вас это совершенно не касается.
– Касается, когда я вижу, как плохо обращаются с животными, – резко возразила Вита. – Если вы думаете, что я могу спокойно обедать и думать, что этот конь мучается от жажды и голода, вы глубоко заблуждаетесь на мой счет!
Девушка заметила легкую улыбку на губах синьора Дайри и подумала, что он наверняка решил, что она – одна из тех ненормальных англичанок, которые заботятся о своих животных гораздо больше, чем о собственных детях. Но ее мало волновало, что он будет думать на этот счет.
Не обращая внимания на недовольное лицо синьора Дайри, Вита заставила его все же найти деревянную бадью и дать коню воды. Затем, после некоторых поисков, она обнаружила сзади стойла большой тюк с фуражом, видимо, приготовленный для коня.
Когда конь с жадностью начал пить воду, у девушки не осталось никаких сомнений, что его действительно мучила жажда.
Жеребец выпил целую бадью, и Вита снова отправила теперь уже не на шутку возмущенного синьора Дайри принести еще воды.
Затем она покормила коня и, только когда наконец убедилась, что с ним все в порядке, поднялась с синьором Дайри на верхнюю палубу.
Во время обеда ее спутник немного остыл от своей обиды. Видимо, он считал для себя унизительным выполнять распоряжения какой-то юной англичанки.
Вита забросала его вопросами о Сирии, и он с охотой принялся рассказывать ей обо всем, что сам знал.
Девушка, в свою очередь, попыталась смягчить его, высказывая ему самую горячую благодарность за то, что он делится с ней своими знаниями и опытом.
С самого начала он ясно дал ей понять, что путешествие от Бейрута до Дамаска – весьма дорогостоящая затея. Они должны были обезопасить себя от нападения разбойничьих банд, подстерегающих беззащитных путешественников, а кроме того, Вита сразу же заявила, что ей нужны самые лучшие и быстрые лошади, чтобы путь оказался не слишком долгим.
Сидя в этот вечер на палубе и любуясь серебристой лунной дорожкой, дрожащей на волнах, Вита с облегчением думала, что до прибытия в Бейрут оставалась всего одна ночь.
Завтра рано утром они покинут корабль, и синьор Дайри заверил ее, что едва они сойдут на берег, как он тут же найдет самых быстрых лошадей и охрану, чтобы доставить ее как можно скорее и безопаснее в Дамаск.
Из разговора за обедом Вита, к своему огромному удивлению, поняла, что синьор Дайри относится к возможным опасностям, подстерегающим их на этом пути, гораздо серьезнее, чем она могла себе представить.
Испугавшись, что он, в конце концов, струсит и надумает бросить ее и вернуться назад в Италию, Вита решила отвлечь его беседой на другие темы.
– Расскажите мне о том, как проводятся свадьбы у бедуинов, – попросила она, зная, как любит синьор Дайри слушать самого себя.
– Многие бедуины довольствуются всего одной женой, – отвечал он. – А сама церемония очень проста.
– И как это происходит? – настаивала Вита, чувствуя, что на этот раз синьор Дайри не расположен к рассказам.
– Обычно спустя пять или шесть дней после обручения – тэйлаба – жених приходит в шатер к отцу невесты с ягненком в руках и в присутствии свидетелей перерезает ему горло. Как только кровь прольется на землю, брак считается совершенным.
– А устраивают они свадебную трапезу?
– Да, конечно, потом устраивается очень большое застолье. Много гостей, много еды, много песен. Вскоре после захода солнца жених приходит в шатер, который ставится для него вдали от остального лагеря. Там он закрывается и ждет прибытия невесты.
Вита улыбнулась.
– Я бы сказала, что все должно быть как раз наоборот. Именно невеста должна ждать жениха.
– Нет, разумеется. Смущенная невеста пытается спрятаться где-нибудь, а остальные члены племени ее ловят. Наконец девушку хватают, и женщины торжественно препровождают ее в шатер жениха.
– И она им покоряется?
– Все ожидают, что она станет кричать и вырываться, – улыбаясь, ответил синьор Дайри, – потому что именно так подобает себя вести скромной, застенчивой девушке. Иногда она сопротивляется так сильно, что жениху приходится побить ее, чтобы заставить подчиниться своей воле.
Вита подумала, что этот обычай кажется слишком уж примитивным и грубым, но ничего не сказала.
После обеда и прогулки по палубе Вита, пожелав своему спутнику спокойной ночи, отправилась спать.
Уже засыпая, она подумала о коне, стоящем в одиночестве внизу в трюме. Все ли у него в порядке?
Если бы они не напоили и не накормили его, он бы сейчас мучился от жажды и голода. И еще она подумала, как бы рассердился ее отец, если бы какая-то из его лошадей так страдала по вине одного из грумов.
Девушка решила, что, если у нее будет время, она утром обязательно спустится вниз, чтобы проведать лошадь перед тем, как они прибудут в Бейрут.
Однако она проснулась слишком поздно и у нее осталось время только на то, чтобы одеться и привести себя в порядок. Едва она закончила сборы, как в ее дверь постучал синьор Дайри и сообщил, что корабль прибывает в порт.
Вита поспешила на палубу и едва не задохнулась от восторга, потрясенная красотой величественных гор, возвышающихся над небольшим портовым городком. Их высокие, покрытые снегом вершины, освещенные солнцем, сверкали ослепительней бриллиантов.