Цветы Белого ветра
Шрифт:
Изнутри треугольная постройка почти ничем не отличалась от тех, в которых им приходилось бывать. Дом состоял из двух комнат и крошечной кладовой. У первой комнаты, служившей спальней, было четыре стены, остальные комнаты — столовая и кладовая — имели треугольную форму.
— Здесь живет кто-то еще! — авторитетно заявила Яська, проведя указательным пальцем по крышке сундука. — Ведь кто-то же прибирается.
— Может это жена господина Белозора? — высказал свою догадку Растрепай.
От такого предположения она вздрогнула и нечаянно свернула со стола
— Ой! — у юной чародейки навернулись слезы на глаза.
— Пустяк, Яська. — Маг поводил рукой в воздухе, черепки собрались вместе и он вручил ей совершенно целую кружку.
Шмыгнувшая носом Ястребинка тихо порадовалась тому, что Северин именно так интерпретировал причину ее печали, и снова подошла к сундуку.
За дверью кто-то громко откашлялся, непрошеный гость явно хотел обратить на себя внимание. Хотя мог бы просто постучаться.
— Это жена! — Растрепай принялся отряхивать со своей одежды пыль, напрасно стараясь придать ей опрятный вид.
Маг удивленно поднял бровь и, окинув насмешливым взглядом вихрастого наемника, сказал:
— Нет у меня жены! К тому же это мужской кашель.
— Ну, заходи, кто пришел! — крикнул он, когда покашливание повторилось.
Дверь беззвучно распахнулась, и перед ними предстал стонхар неопределенного возраста. Крепкое тело, облаченное в облегающие белые одежды, свидетельствовало о том, что стонхар еще молод и находится в хорошей физической форме. Однако стоило вглядеться в его мудрые проницательные глаза и увидеть густые посеребренные волосы, как мысль о молодости гостя сразу же отпадала. Вид этого стонхара был скорее необычным, нежели отталкивающим: кожа его благородного лица имела бронзовый оттенок. Тыльную сторону его кистей покрывали мелкие чешуйки, с золотыми прожилками. А зажатый в руках посох венчал искрящийся всеми оттенками радуги прозрачный камень. На голове стонхар носил сияющий тысячами синих сапфиров обруч, похожий на свернувшуюся с кольцо змею.
— Бесстыдство — главный порок человека, — туманно выразился пришелец.
— Позвольте представить. Это шаман племени стонхаров и зовут его Арт-Хатт-арт. Мой родственник, как вы, наверное, успели догадаться из его "любезного" приветствия. Наследство!
Северин назвал имена своих юных друзей, и они поклонились в знак почтения (на всякий случай по нескольку раз), а шаман, кивнув им, сказал:
— Разговаривать со стоящим передо мной мужчиной все равно, что вести беседу с каменными идолами рекоставов.
— Слышали? — маг кивнул в сторону шамана. — Сказанные слова означают, что, мол, разговаривать со мной бесполезно, но разговор все же состоится.
— Как? А мы? — Таль проворно вынул меч из ножен.
— В хоромы шамана, в смысле, в Дом Предков, чужакам путь заказан, поэтому вы остаетесь здесь. За дверь не выходить… Так, что еще? А! Талька, спрячь меч, здесь никто нападать не станет. В общем, осваивайтесь.
Стоило Белозору скрыться за дверью, как юная чародейка, подцепив ловкими пальцами гладкую крышку сундука, откинула ее, и заглянула в темные недра обыскиваемого предмета.
— Стой! — возмутился сын поляра. — Забыла что мы в гостях?
— Да нет же! Я ищу признаки! Ну, понимаешь, хочу узнать… Ну, ты все равно не поймешь! И, между прочим, господин Северин велел нам осваиваться.
"Убитый" последним аргументом наемник решил присоединиться к Яське и с плохо скрываемым любопытством пошарил рукой по дну сундука. К своему огорчению, кроме старых, пыльных штанов и скомканной тряпки юные ревизоры ничего не обнаружили.
— Идите сюда! — позвал их крутящийся в другой комнате Растрепай. — Смотрите, что я нашел!
На большой, прикрепленной к стене полке красовались старинные, заключенные в кожаную броню фолианты: немного пыльные, с выцветшими страницами и потертыми корешками. Пролистав один из обнаруженных фолиантов, Яська со вздохом изрекла:
— Какие красивые руны! Жаль, что непонятные.
Помимо полки, сундука, двух столиков и коричневого горшка с цветком, в комнате находилась пышная кровать, над которой возвышался повторяющий контуры кровати полог из прозрачного материала. Яська залезла на ложе мага, дабы проверить количество подушек. Пять штук. По людским меркам это щедро.
— Вы видели лицо того стонхара? — вполголоса спросил сын поляра, обращаясь к своим друзьям. — Я даже не буду гадать, сколько ему весен!
— Ага, — ответила Яська. — Мне господин Северин говорил, что стонхары не старятся. Только седеют и то не все.
— А что, разве они живут дольше нашего? — спросил переключивший свое внимание с полок на сундуки Растрепай.
Она важно кивнула, подумав при этом, что ее учитель выглядит не как внук, а, скорее, как сын шамана.
Вскоре наемники во главе с юной чародейкой вернулись к изучению дома и даже залезли в кладовую, которая к их общему несчастью оказалась совершенно пустой.
— Скорее всего, нас забудут покормить, — невесело рассуждал сын мельника. — Интересно, что они едят, эти стонхары? Надеюсь, то же, что и мы.
Он открыл тот самый сундук, который до него подвергся тщательному досмотру Яськи. Наемник надеялся, что там, под штанами и тряпкой, чудесным образом обнаружится что-нибудь съедобное. Увы, чуда не свершилось!.. Расстроившийся Трепа присел у окна и принялся размышлять вслух:
— Хм… Господин Северин сказал, чтоб отсюда ни ногой…. А как быть, если кто-то придет к нам?
— Наверное, надо разобраться с миром ли этот стонхар пришел, — высказал свое мнение Таль.
— Вот и разбирайся!
— Ты про что? — не понял его друг.
Во входную дверь постучали.
— Про это! — вздохнул вихрастый наемник, устремляя на дверь преисполненный печали взгляд.
— Милости просим! — сорвавшимся голосом крикнула Яська.
Через несколько секунд в комнате появилась высокая стонхарка. Подол ее темно-зеленого, струящегося платья слегка касался каменного пола, а украшающий широкую талию пояс напоминал свернувшуюся кольцом змею.