Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй
Шрифт:
– У меня собака знает кого кусать — заметила шутя Чуньмэй. — Если и схватит, так отпустит.
Чуньмэй велела Ланьхуа проводить сваху за калитку, однако хватит пустословить.
На закате со смотра войск возвращался столичный воевода Чжоу. Он восседал на боевом коне, над которым несли мандат начальника гарнизона и голубое знамя. Его сопровождал отряд воинов, вооруженных скрестившимися секирами. Начальник проследовал в дальнюю залу дома, где служанки помогли ему раздеться, а оттуда в спальню к Чуньмэй и сыну. У него было хорошее настроение. Когда он сел, Юэгуй и Хайтан подали чай. Он рассказал, как прошел смотр.
Немного погодя на столе появились кушанья. После трапезы зажгли огни и подали вино.
– Дома все в порядке? — спросил хозяин.
Чуньмэй подала ему принесенную свахой записку.
– Видишь ли, дело какое, — начала Чуньмэй. — Пинъань, слуга У Юэнян, украл головные украшения, был схвачен приставом и заключен под стражу. Но пристав У не хочет возвращать вещи. Под пытками он принудил Пинъаня оклеветать хозяйку в тайной любовной связи, а теперь вымогает деньги, грозится передать дело уездным властям.
– Так это же дело подлежит разбирательству у меня! — воскликнул Чжоу, прочтя просьбу. — Причем тут уездные власти! Вот негодяй, этот пристав! Завтра же выдам ордер на его арест. Да! У Дяньэнь, кажется, служил у них в приказчиках, возил подношения императорскому наставнику в столицу, оттого и получил чин. Как же он смеет возводить клевету на свою бывшую хозяйку?!
– Вот так получилось! — поддержала мужа Чуньмэй. — Ты уж помоги ей.
На том и закончился вечер.
На другой день У Юэнян было предложено составить жалобу. Начальник гарнизона написал свое решение и вложил в пакет, на котором значилось:
«Ставка начальника Шаньдунского гарнизона в связи с расследованием дела о хищении приказывает доставить в ее распоряжение как похитителя, так и пристава с конфискованным вещами. Выполнение возлагается на предъявителей сего распоряжения Чжан Шэна и Ли Аня».
Получив пакет, Чжан Шэн и Ли Ань направились первым делом к У Юэнян. Она угостила их вином и закусками и одарила каждого на туфли ляном серебра.
Поскольку приказчик Фу все еще не вставал с постели, к У Дяньэню отправился У Второй.
Тем временем Пинъань сидел под стражей уже несколько дней, а от хозяйки никто не появлялся. У Дяньэню позвал писаря и велел ему писать бумагу властям. Но тут прибыли посыльные от начальника гарнизона и предъявили У Дяньэню пакет, на котором красной тушью предписывалось доставить его, пристава, а равно и похитителя с конфискованными вещами. В пакете У Дяньэнь обнаружил жалобу Юэнян и, придя в замешательство, принялся ни с того ни с сего угождать Чжан Шэну и Ли Аню, сунув каждому по два ляна серебра, затем без промедления составил бумагу, переправил в ставку Пинъаня и направился туда сам.
Долго ему пришлось ждать разбирательства. Наконец, начальник Чжоу открыл присутствие. По обеим сторонам от него стояли рядами его подчиненные. Ввели доставленных. Пристав У вручил начальнику бумагу.
– Это дело подлежит рассмотрению здесь! — прочитав ее, заявил Чжоу. — Почему не доложил сразу? Почему не переправил похитителя, а? С какой целью тянул до сих пор? Взятки ждал, да?
– Ваше превосходительство! — заговорил У Дяньэнь. — Я только что составил бумагу с намерением переправить дело вам, ваше превосходительство, но тут ко мне явились с распоряжением…
– Ах ты, сукин сын! — закричал Чжоу. — Да кто ты такой есть! Что у тебя за чин, что за звание! Как ты посмел так бесцеремонно попирать закон и порядок! Как ты дерзнул бросать вызов тем, кто стоит над тобой! Эдиктом Его Императорского Величества Двора мне велено обеспечить покой здешних мест. Я обязан заниматься искоренением разбойников и пиратов на водных путях, а равно надзирать за состоянием войск. Мои обязанности четко определены и тебе известны, но ты все-таки присваиваешь себе чужие прерогативы. Почему ты не известил меня о краже? Ты взял на себя право судить и пытать преступников. Ты возводишь поклепы на невиновных. И все с целью вымогательства и лихоимства.
Выслушав его у ступеней, пристав У Дяньэнь снял чиновничью шапку и принялся бить челом.
– Мне надлежало бы наказать тебя, сукин ты сын, но я прощаю тебя на этот раз, — предупредил Чжоу. — Если же замечу подобное в дальнейшем, разделаюсь по всей строгости закона. Так и попомни!
Вызвали Пинъаня.
– Ну, а ты рабское отродье, — обратился к нему начальник. — Мало того, что обокрал, да еще и оклеветал хозяйку. А ну как остальные начнут с тебя пример брать, тогда никому и слуг держать не захочется. — Чжоу кликнул подручных. — Всыпать три десятка больших батогов палок! А вещи опечатать и вручить владельцу.
Начальник вызвал У Второго. Тот протянул доверенность на получение вещей, которые и были ему возвращены. До дома Симэнь Цина У Второго сопровождал с визитной карточкой Чжан Шэн.
Довольная таким оборотом дела Юэнян угостила Чжан Шэна и одарила ляном серебра. Чжан Шэн по возвращении доложил начальнику Чжоу и Чуньмэй, как его приняла Юэнян.
Приставу У Дяньэню этот арест Пинъаня обошелся в кругленькую сумму.
Юэнян возвратила владельцу его головные украшения и позолоченный крючок.
Убедившись, что это те самые заложенные вещи, он ни слова не говоря ушел. А приказчик Фу от расстройства схватил лихорадку и, хотя чем его только ни лечили, дней через семь, увы, испустил дух. После пережитой неприятности Юэнян решила распродать вещи по собственной цене их владельцам и закрыла лавку. Теперь на повседневные расходы у нее осталась только лавка лекарственных трав, где управлялись брат У Второй и Дайань, но не о том пойдет речь.
Однажды У Юэнян послала за тетушкой Сюэ и, когда та явилась, она вручила ей три ляна серебра.