Цветы всегда молчат
Шрифт:
– Ты хочешь, чтоб я выпила эту гадость?! От нее же несет, как с помойки!
– Ты выпьешь, иначе я свяжу тебя и залью силой, – вкрадчивым тоном пояснил он.
Латоя сообразила, что деваться некуда, и, пожелав себе смерти быстрой и безболезненной, залпом осушила колбу. Перед глазами все поплыло. Последнее, что она увидела, – Колдера, закрывающегося рукой, как от солнца. И впала в забытье.
Колдер рвал и метал. Вардис смотрел на него с сочувствием.
– Ублюдки! Да как они посмели! Затмить суть Орхидеи Повиликой! – он грохнул кулаком по
– Ну ты ведь знаешь, что если некоторым суть заменили давно, то назад их уже не вернуть, – грустно напомнил Вардис.
– Мы не можем сидеть сложа руки!
– Верно, мы сегодня же польем наш Сад, и как следует.
– Нам придется выманить Сорняки?
– У нас есть два Цветка. На их запах они сами сползутся.
– Я не стану рисковать женой и кузиной.
– Ты не станешь – они сами станут: девочки имеют право знать, что происходит.
– Черт возьми, мы не знаем, что происходит! – взорвался Колдер.
– По крайней мере, мы знаем, что это началось четыре года назад.
– Почему ты полагаешь, что не раньше?
– Вспомни, ведь именно тогда и пропала Орхидея. Мы ведь даже не успели ее выявить.
– Точно… Она и была первой…
– Вот и появилась зацепка, – заметил Вардис, – теперь пойдем-ка, навестим Созерцателя. Пусть он нас просветит.
– А ты прав, старина! – обрадовался Колдер. – Этот плутишка Ленуа наверняка имеет представление о происходящем, если вспомнить еще и те карты, что он подсунул Торндайку. Давно нужно было тряхнуть его как следует!
Он произнес слова заклинания, и перед ними забрезжил полукруг пространственного коридора, в который оба и нырнули…
Глава 21. Я услышу тебя за тысячи верст…
Где-то в Лондоне, 1878 год
Джози медленно открыла глаза. Спина касалась чего-то шероховатого и холодного. Стоп! Почему она чувствует это? Джози оглядела себя и поняла, что полностью обнажена. Лишь длинные, ниспадающие до самых бедер волосы, укрывали ее. Джози дернулась и тут же болезненно застонала: в запястья врезался холод наручников. Колени больно упирались в каменный пол.
– Очнулась?! – самодовольно протянул Саймон.
Только теперь ей удалось полностью сфокусироваться и понять, что она находится в грязном полутемном подвале. В углу, прямо рядом с ней, раскинулась обширная паучья сеть с громадным мохнатым обладателем посредине. Джози поежилась. Саймон, нависавший сейчас над ней, проследив за ее испуганным взглядом, протянул:
– Ну, как он тебе? Правда же, хорош?! Представь, как дивно он будет смотреться на твоей нежной светлой коже.
Джози, насколько позволяли путы, отшатнулась от Саймона, вся дрожа. Его физиономия расплылась в ухмылке:
– Не бойся, детка, если ты будешь вести себя хорошо, я ничего такого не сделаю, – притворно заверил он.
– Тебе лучше немедленно отпустить меня, Саймон, – она даже не пыталась быть вежливой, – потому что в противном
Саймон рассмеялся.
– Ричард?! Да он даже не найдет тебя здесь! Так что я могу развлекаться с тобой недели напролет. Интересно, как быстро ты сломаешься?
Джози было страшно. И больно. И противно. Но она поклялась себе, что плакать перед этим ублюдком не будет. А Ричард ее найдет – только бы поскорее. А то ведь она и впрямь может сломаться.
Но у нее хватило сил бросить на него гневный взгляд и, несмотря на ледяной ужас, что бурлил в крови, сказать:
– И не надейся, Саймон! Я не сломаюсь! Только не пока я тебя так ненавижу!
– О, какая страсть, детка! – он приподнял ее личико, наклонившись к ней. Джози плюнула ему прямо в глаза. Саймон тут же отвесил ей оплеуху, да такую, что в ушах зазвенело, а из глаз брызнули слезы. – Сейчас я тебя проучу! Ты у меня станешь послушной, сучка! – с этими словами он распахнул халат (она только теперь обратила внимание, сколь фривольно он был одет), и прямо перед ее лицом оказался его сморщенный член. – Ну же, не ломайся, отсоси!
Джози вытаращила на него глаза: он что, хочет, чтобы она взяла… это… в рот?! Такое просто не укладывалось у нее в голове. Ее саму Ричард не раз ласкал языком между ножек. Это было невероятно приятно и очень смущало (она покраснела даже от одного воспоминания). Но ей и в голову не приходило касаться подобным образом его, а он никогда и не просил. А тут – мерзкий Саймон предлагает ей такую гадость! По телу Джози пробежала дрожь омерзения, а к горлу подкатил рвотный спазм.
– Что, – нагло ухмыльнулся Саймон, – шокирована моим достоинством?
Джози смерила его снисходительным взглядом королевы и пренебрежительно хмыкнула:
– Достоинство?! Это у Ричарда достоинство, а у тебя – недостаток!
Саймон яростно зарычал, схватил ее за волосы и ткнул лицом себе в пах:
– Давай, стерва, покажи, что ты умеешь не только трепать языком!
Джози почти теряла сознание от гадливости, бывшей настолько сильной, что даже не чувствовалась боль от накрученных на кулак волос.
В следующую секунду Саймону пришлось отпустить ее, чтобы пригнуться и испуганно закрыться руками: над головой пролетела металлическая дверь, закрывавшая вход в подвал. Отрикошетив от стены, она гулко грохнулась на пол всего в паре дюймов от незадачливого насильника, чудом не прибив его.
Саймона заколотило, он побледнел как полотно.
Существо, стоявшее в дверях, безусловно, напоминало человека. Но перепончатые крылья, когтистые лапы, сжимавшие клинки, всполохи синего пламени, окружавшие его, говорили о сверхъестественном происхождении этого создания.
Саймон, должно быть, набравшись смелости, визгливо выпалил:
– А вот и твой муженек! Не ожидал я его! Полюбуйся на эту тварь – теперь видишь, за кем ты замужем?!
Джози не слушала его: она и впрямь любовалась. И готова была поклясться, что не видела ничего прекраснее, чем этот демон. И еще подумалось, если он не возьмет ее немедленно – она взорвется. Страх, боль, омерзение – все это затерялось в океане возбуждения и счастья, что плескался ныне в ее душе.