Цыганка
Шрифт:
Одежда миссис Лэнгворси находилась в гардеробной в ее спальне, но экономка сказала, что сегодня Бет придется заниматься только стиркой.
Они спустились в подвал, по пути осмотрев огромную гостиную, занимавшую добрую половину дома, и рабочий кабинет мистера Эдварда — небольшую комнату, окна которой тоже выходили на сквер. И только оказавшись в прачечной, Бет поняла, что деньги ей будут платить не просто так.
В прачечную вела отдельная дверь. Здесь были две огромные белые раковины для стирки и еще одна, пониже, чтобы полоскать белье, а также каток для глажки и большой газовый котел для нагрева воды, который нужно было разжигать снизу.
В прачечной стояла большая
— Представь себе, что стираешь пеленки Молли, — посоветовала она, хотя сама отвернулась, стараясь не вдыхать неприятный запах. — Прополощи их хорошенько в раковине, а затем нужно будет выварить их вместе с простынями. Обычно приходится стирать и другие вещи, но не сегодня. Запомни, белье старого мистера Лэнгворси следует закладывать в котел отдельно и только после всего остального.
— Как долго его нужно вываривать? — спросила Бет, стараясь не думать о тошнотворном содержимом ведра.
— От двадцати минут до получаса, — ответила экономка. Можешь в это время вручную постирать другие вещи в раковине.
— Миссис Лэнгворси сама меняет ему белье? — не удержалась от вопроса Бет. Она не могла себе представить, как такая ухоженная и воспитанная женщина может этим заниматься.
— Да, Бет. С ним всегда было трудно, даже до удара. Но с той поры стало еще хуже, потому что у него парализовало половину тела. Старый мистер Лэнгворси плохо говорит и почти ничего не видит. За несколько лет мы сменили десяток сиделок, но они его боятся. Миссис Лэнгворси — единственный человек, которому он позволяет к себе прикасаться. А у нее терпение святой. У такой женщины должны быть дети, друзья и собственная жизнь… — Мисс Брюс резко замолчала и покраснела. — Не следовало мне это говорить. Я просто…
Она вздохнула.
— Вас это расстраивает? — осмелилась подать голос Бет.
— Да. — Мисс Брюс кивнула. — Но я сказала то, что не следовало.
— Я никому не повторю ваших слов, — произнесла Бет, открывая кран, чтобы наполнить котел водой. — Миссис Лэнгворси была так добра, что дала мне работу, когда я в ней нуждалась. За это я благодарна вам обеим.
— Ну и как все прошло? — спросила миссис Крейвен, когда Бет возвратилась домой во второй половине дня.
Бет взяла на руки сидевшую на коврике Молли и принялась щекотать ее, пока девочка не начала смеяться.
— В основном все чудесно, — сказала она. — Это прекрасный дом, у них даже есть встроенный туалет. Жаль только, что старый мистер Лэнгворси не может им пользоваться.
Полоскать эти пеленки было просто омерзительно. Бет тошнило от их запаха, и она почти не дышала, потому что боялась, что ее сейчас вырвет. Как только сиделки могут изо дня в день иметь дело с подобными вещами? Сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к такой работе и больше не обращать на нее внимания?
Но по пути домой Бет напомнила себе, что самая ужасная часть ее работы заняла не больше двадцати минут, а остальные четыре часа сорок минут были посвящены приятным обязанностям. Ей нравилось полоскать чистое белье и пропускать его через каток. Вешать простыни для просушки во дворе тоже было легко. А последний час она провела в кухне за починкой носков мистера Эдварда и болтовней с миссис Грэй, кухаркой, и Кэтлин — горничной с приятным голосом. Более того, на обед Бет съела огромный ломоть вкусного мясного пирога, и миссис Грэй дала ей несколько пирожков с собой.
— Со временем ты ко всему привыкнешь, — философски рассудила миссис Крейвен. — И мне нравится присматривать за Молли, так что это нам обеим на пользу.
Миссис Крейвен оказалась права. Бет вскоре привыкла стирать пеленки. Или, может, дело было в том, что положительные стороны ее работы значительно перевешивали отрицательные. Ей нравилось то, что дважды в неделю она могла выбираться из дому, общаться с другими людьми. И Бет радовалась, зная, что помогает Сэму.
Она почти не видела мистера Эдварда. Обычно он уезжал к себе в контору приблизительно в то же время, когда она приходила. Но и нескольких случайных встреч хватило, чтобы убедиться, что он довольно приятный мужчина. Он был старше жены почти на десять лет, высокий и худощавый, с редеющими песочного цвета волосами и солдатскими усиками. Бет считала его трудолюбивым спокойным человеком с очень серьезными взглядами на жизнь.
Миссис Лэнгворси была совсем другой. Доброжелательная и веселая, она всегда находила время, чтобы немного поболтать с Бет. Ей нравилось слушать рассказы о Молли, и было понятно, что она мечтает о собственном ребенке. Миссис Лэнгворси обладала чудесным талантом оставаться уважаемой хозяйкой дома и при этом входить в положение работающих на нее людей. Теперь Бет понимала, почему мисс Брюс была так предана миссис Лэнгворси, И если бы девушке когда-нибудь довелось нанимать прислугу, она взяла бы пример с этой восхитительной женщины.
Казалось, черная полоса в жизни Сэма и Бет закончилась. Всего через неделю им удалось найти двух новых квартирантов: Эрнеста и Питера, приличных молодых людей, которые работали в страховой компании и были друзьями.
Сэм решил, что для Бет будет лучше, если квартиранты займут обе комнаты на верхнем этаже, и переселился в гостиную. С первого же дня молодые люди проявили себя идеальными постояльцами, вежливыми, аккуратными и внимательными к Бет и Молли. Оба были заядлыми велосипедистами и по воскресеньям вместе со знакомыми из велосипедного клуба ездили на прогулки за город. Они ели все, что предлагала им Бет, благодарили ее за стирку вещей и вели трезвый образ жизни. Сэму нравилось находиться в их компании, и часто по вечерам они вчетвером играли в карты. Иногда Питер и Эрнест упрашивали Бет сыграть им на скрипке и, выражая свой восторг, хлопали в ладоши. В такие вечера девушка была совершенно счастлива, потому что музыка уносила прочь все заботы и горести и Бет чувствовала себя свободной словно птица.
Еще ей казалось, что Сэм наконец начал привязываться к Молли. Иногда, проходя мимо сидящей на полу девочки, он гладил ее по голове, как это часто делали Эрнест и Питер. Бет молчала. Она была уверена, что, услышав какое-либо замечание, ее брат больше никогда так не сделает. Но девушка следила за ним краем глаза и замечала, что он все чаще играет с Молли или щекочет ее, чтобы рассмешить.
Однажды августовским вечером, когда Бет уже уложила сестру спать, она ненадолго зашла повидать миссис Крейвен, а вернувшись, застала Сэма с Молли на руках.
— Она проснулась и начала плакать, — оправдываясь, сказал он. — Я думал, у нее животик болит.
На следующий день Бет была так счастлива, что почти не заметила, как добралась до Фолкнер-сквер. Позже утром, сидя за швейной машинкой в маленькой комнате рядом с кухней и перешивая старые простыни, она запела.
— Что это превратило вас в певчую птичку? — улыбаясь, спросила миссис Лэнгворси, входя к ней.
— Я просто счастлива, потому что мой брат, кажется, наконец полюбил Молли, — призналась Бет. — Понимаете, после смерти матери у нас возникло столько проблем. Сэму трудно было принять этого ребенка.