Д'Арманьяки

Бриньон Луи

Герцог одобрительно кивнул и повернулся к Гилберту де Лануа:

– Во дворе все мертвы, – коротко произнёс он, – стража – наши люди. Замок в наших руках, монсеньор. Остался лишь один человек… но Лануа не договорил, потому что на лестнице появился Филипп в расстегнутой рубашке и со шпагой в руке. Взгляд его метал молнии.

– А вот и он, – герцог Бургундский злорадно усмехнулся.

– Негодяй, вот какова цена твоим клятвам, – закричал Филипп в ярости, – да ты во сто раз хуже своего подлого отца. Тот хоть имел смелость открыто сражаться.

– Ты и вправду надеялся, что я прошу тебя? – злобным голосом спросил герцог Бургундский,

после того, что ты уничтожил половину нашей армии? После того, что ты опозорил меня перед сотнями людей? Ты издевался надо мной и оскорблял меня, и после всего этого ты думал о мире? Глупец! Я снесу твой замок. Я уничтожу твой город. Я убью всё то, что носит имя Арманьяк! – герцог Бургундский хищно сощурил глаза.

За спиной Филиппа появилась Луиза в одном ночном халате. Она сбежала по лестнице и бросилась к своему брату. В глазах Луизы стоял ужас.

– Кто эти люди, брат? – закричала Луиза, – почему у них в руках оружие?

Герцог Бургундский притянул Луизу к себе и поцеловал её в лоб со словами:

– Спасибо тебе за помощь, дорогая сестра!

И тут же обратившись к своим людям, указывая на Филиппа, спокойно добавил:

– Убить его и мерзкое отродье арманьяков. Я не допущу той же ошибки, что мой отец!

Люди ринулись по лестнице.

– Будь ты проклята, Луиза, – яростно закричал Филипп, – будь проклята! Не будет тебе прощения на этой земле, убийце собственного супруга и сына!

Против Филиппа лавиной двинулось около сорока человек. Понимая, что на широкой лестнице у него нет шансов, Филипп отбежал назад и помчался по коридору. Вслед ему доносились душераздирающие крики Луизы.

– Нет, Филипп. Не верь ему! Я не предавала тебя! Луиза, рыдая, пыталась вырваться из цепких объятий своего брата, но тот не отпускал её.

– Ты чудовище, – закричала Луиза и изо всех сил ударила его по лицу. В ответ герцог Бургундский ударил её кулаком. Луиза упала на пол, из носа хлынула кровь.

– А ты подстилка Арманьяка, блудница, – спокойно сказал он и оправил рукав костюма.

Луиза встала на ноги и попыталась было бежать, но герцог Бургундский приказал связать её и бросить на пол. Луиза не могла ничем помочь Филиппу. Она навзрыд плакала и умоляла брата пощадить хотя бы её сына, но герцог Бургундский был глух к её просьбам.

Тем временем Филипп достиг узкой винтовой лестницы, которая вела в одну из башен замка. Он поднялся на несколько ступенек и обернулся в ожидании, когда враги набросятся на него. Весь облик Филиппа полыхал яростью. Глаза горели неописуемой ненавистью.

Увидев облик Филиппа, который напоминал им самого дьявола, убийцы на мгновение остановились, но потом набросились на Филиппа. Одновременно на лестнице умещались лишь два человека, Филипп воспользовался этим обстоятельством. Первый же натиск оставил два трупа на ступенях лестницы. Филипп действовал с неумолимой быстротой. Его шпага мелькала среди нападающих, сея среди них смерть. Филипп отражал удары, шаг за шагом отступая назад. Едва выдавалась хоть малейшая возможность, он немедленно атаковал, и очередной человек падал на ступенях. Идущим следом приходилось переступать через трупы. Один из атакующих с резким воплем бросился с кинжалом на Филиппа. Шпага Филиппа по рукоять вошла ему в живот. Тело зависло у него в руках. Филипп решительно обрушил его на поднимающихся убийц. Первые двое не удержали равновесия. Воспользовавшись этим, Филипп ударил одного ногой в грудь и тот покатился, увлекая за собой остальных. Сделав это, Филипп не успел быстро отскочить и на бедре появилась рана от удара кинжалом.

– Он ранен! Он ранен! – раздались радостные крики.

– Ранен, но не убит, – закричал Филипп, перескакивая через ступеньки вниз и раздвоенным ударом укладывая двоих на ступени. Сделав это, он отскочил назад.

– Что там происходит, – раздражённо спросил герцог Бургундский у одного из своих людей, стоявших наверху.

– Монсеньор, его ранили, – последовал ответ, – но он уже убил по меньшей мере десять наших людей.

– Все наверх, – скомандовал герцог Бургундский оставшимся возле него, – и убейте, наконец, Арманьяка.

Все бросились выполнять приказ.

Филипп чувствовал, что силы его на исходе. Слишком много врагов было против него. От кровоточащей на бедре ране начало мутиться сознание. Он ожесточённо дрался, но с каждой следующей минутой понимал, что всё кончено. Очередная атака, и он снова убил двоих, которых тут же заменили другие. Один за другим, Филипп получил два удара. Один в плечо, другой в ногу. Кровь заструилась со всех ран. Напрягая остатки сил и понимая, что у него осталось всего несколько минут, чтобы совершить невозможное, Филипп быстро подобрал у рухнувшего тела кинжал и двинулся вниз на своих врагов. Стремительно размахивая шпагой и кинжалом, он начал сеять смерть и опустошение в рядах врага. Атака привела врагов в ужас. Он один, окровавленный, противостоял не менее полусотне вооружённых людей, которые в страхе отступали перед ним. Они со страхом смотрели, как среди груды трупов возвышался так и не побеждённый человек с гордой улыбкой на лице. Филипп сделал несколько шагов вниз, выбираясь из горы трупов. Враги с ужасом начали отступать назад. Филипп сделал ещё шаг и бессильно опустился на одну из ступенек. Во время последней атаки он получил не меньше десятка ран и теперь медленно умирал, но не переставал гордо улыбаться. Усилием воли он поднял голову и посмотрел затухающим взглядом на своих врагов. Даже видя, что Филипп сидит на ступенях лестницы и истекает кровью, они не решались подойти к нему. Это сделал герцог Бургундский. Он пробрался вперёд и подошёл к Филиппу.

– Где твой сын? – закричал он, – отвечай. Где твой сын? Куда ты его спрятал?

В эту минуту к нему пробрался Гилберт де Лануа, лицо которого полыхало от бессильной злобы.

– Мальчика нигде нет, – сообщил он, – мы обыскали весь замок, но нигде его не нашли.

– Где он, – закричал Гилберт де Лануа на Филиппа, – говори, где твоё отродье?

В последний раз поднялся гордый взгляд Филиппа. Взгляд осветился глубокой радостью.

– Вы опоздали, Мемфиза забрала его, – едва слышно ответил Филипп, – я поверил ей и этим спас своего сына.

– Мемфиза мертва, – закричал Лануа, – я сам собственными руками убил её. Отвечай, где твой сын.

Филипп тихо покачал головой.

– Он придёт за вами, придёт… мой сын!

С последними словами отлетел неукротимый дух одного из самых храбрых и выдающихся людей своего времени.

Мёртвое тело Филиппа склонилось к стене.

– Получай, – завопил в бешенстве Гилберт де Лануа, вонзая множество раз кинжал в мёртвое тело Филиппа.

– Достаточно, – остановил его герцог Бургундский, надо уезжать, а то, не ровен час, появятся арманьяки. Он подозвал к себе Монтегю, который всё это время стоял в стороне и наблюдал за происходящим.