Да будем мы прощены
Шрифт:
Он замолкает в ожидании, чтобы кто-нибудь что-нибудь сказал.
Но слышно только тиканье настенных часов в кухне. Я едва из шкуры не выпрыгиваю, когда вдруг выскакивает кукушка – ку-ку, ку-ку, ку-ку, – шесть раз.
– Прочесать дом, – велит детектив своим людям. – Убедиться, что никого больше нет. Все вещдоки запаковать. Лампу в том числе. – Он снова оборачивается к нам. – Сегодня понедельник, раннее утро. Меня из постели вытащили. Как раз в понедельник утром жена мне дает, причем без лишних вопросов –
– Да мне плевать, какую ты там хрень думаешь, козел! – вываливает Джордж.
Возле кухонной двери возникают два здоровенных копа, и вдруг оказывается, что выход перекрыт.
– В наручники его, – командует детектив.
– Я не вам, – говорит Джордж. – Я своему брату. – Он смотрит на меня. – А пижама моя. Так что быстро пошел и все сделал.
– На этот раз не смогу тебе помочь, – говорю я.
– Я совершил преступление?
– А то непонятно, – говорит один из копов, надевая на него наручники.
– Куда вы его повезете? – спрашиваю я.
– Есть какое-то место, куда бы вы хотели его отправить?
– Он был в больнице. Наверное, ушел оттуда ночью – видите больничный халат под одеждой?
– Так он что, сбежал?
Я киваю.
– И как он добрался домой?
– Не знаю.
– Я шел пешком по темным улицам, ублюдки. А ты – ублюдок в кубе.
«Скорая» увозит Джейн, копы забирают Джорджа, я остаюсь с полисменом, поджидающим группу сбора вещдоков. Пытаюсь подняться наверх, но коп меня останавливает.
– Место преступления, – говорит он.
– Одежда, – отвечаю я, хлопая штанами своей пижамы. То есть пижамы Джорджа.
Он конвоирует меня в спальню, которая выглядит как после торнадо – осколки лампы на полу, кровь, неприбранная кровать. Я снимаю пижаму брата и без малейших сомнений беру чистую одежду Джорджа, висящую на дверце шкафа еще в пакете из химчистки.
– Грязное оставьте в комнате, – говорит коп. – Никогда не знаешь, что может оказаться важным.
– Вы правы, – отвечаю я и спускаюсь вниз.
Провожаемый копом, я странно себя чувствую – будто под подозрением. Мне приходит в голову, что неглупо было бы позвонить адвокату Джорджа и сообщить ему о развитии событий, но не могу вспомнить его фамилию. Еще меня интересует, отчего это коп за мной наблюдает, будто мне не стоит делать резких движений, тянуться к каким-либо предметам и так далее. Как мне от него скрыться, чтобы позвонить без помех?
– Надо бы мне белье переложить в сушилку.
– Подождет, – отвечает коп. – Можно и потом. Пусть пока мокрое будет мокрым.
– Ладно. – Я сажусь за кухонный стол, якобы случайно беру в руки телефон и просматриваю список вызовов, надеясь, что там где-то встретится фамилия адвоката, и я ее узна2ю. Бинго – Рутковски.
– Ничего, если я позвоню?
– Дело ваше.
– Можно я выйду из кухни?
Он кивает.
– Я вас поднял из постели? – спрашиваю я, когда адвокат Рутковски берет трубку.
– Кто говорит?
– Сильвер, Гарри Сильвер, брат Джорджа Сильвера.
– Я сейчас еду в суд, – отвечает адвокат.
Я стою во дворе на мокрой траве босиком.
– Произошло кое-что, – говорю я и замолкаю на секунду. – Джордж вчера ушел из больницы, Джейн ранена – о ее голову разбили лампу. Здесь полиция, ждет группу сбора вещ-доков…
– Как вы-то там оказались?
– Меня просили не оставлять Джейн одну, пока брат в больнице.
– Где Джейн?
– Увезли в больницу.
– А Джордж?
– Его тоже увезли.
– Преступление кажется серьезным?
– Да.
– Когда приедут полицейские, ходите за ними повсюду, даже если вас попросят выйти. Куда бы они ни направились. Не разрешайте ничего переставлять, а если вас попросят помочь, держите руки в карманах. Они будут фотографировать, брать предметы пинцетами и укладывать в пластиковые пакеты.
– Соседи смотрят из окон.
– Я подъеду к дому в шестнадцать тридцать, до тех пор ничего на месте преступления не трогайте.
– Если я уйду и не вернусь, то оставлю ключ под искусственным камнем возле входной двери.
– Куда вы собираетесь?
– В больницу.
– Оставьте мне номер вашего сотового.
Я диктую ему номер, он вешает трубку. А у меня в голове звучит голос Джейн: «Презервативы?»
Да. И где они теперь? Кончились, все использованные валяются в помойном ведре, полные спермы.
Возвращаюсь в дом.
– Ничего, если я себе свежего кофе сварю?
– Не стану вам мешать, – отвечает коп. – Эта собака всегда тут?
Коп показывает на Тесси, которая слизывает воду у меня с ног. Миска у нее сухая.
– Это Тесси.
Я наливаю собаке свежей воды, насыпаю корма.
Эксперты из группы сбора вещдоков располагаются на газоне перед домом, раскладывая белые одноразовые комбинезоны, потом залезают в них, будто готовясь работать с опасными веществами, натягивают бахилы и латексные перчатки.
– Да нет, это не нужно, – говорю я им. – Мы не заразные, а ковер все равно загублен. – Ни один из них не отвечает. – Кофе кто-нибудь хочет? – спрашиваю я, поднимая кружку. Обычно я кофе не пью, но сегодня уже четвертая чашка – по личным причинам. Как было велено, я хожу за ними из комнаты в комнату. – Так вы и на пленку снимаете, и на цифровой аппарат?
– Да! – отвечает фотограф, резко отодвигаясь.
– Это потрясающе интересно. А как вы определяете, что именно фотографировать?