Да, урук-хаи мы!
Шрифт:
В общем, мы проносились по подземному городу, как настоящее стихийное бедствие, уничтожая всё на своём пути. Мне даже не казалось это каким-то преступлением или вообще чем-то плохим, я воспринимал это как уничтожение некой угрозы, как травлю колорадских жуков или сжигание осиного гнезда у себя на даче. Да, гномы были разумны, но муравьи и дельфины тоже в каком-то роде разумны. Гномы это максимально чуждый нам вид, и я чувствовал себя кроманьонцем, истребляющим неандертальцев. Никаких угрызений совести я не ощущал, скорее даже наоборот, удовлетворение от хорошо проделанной работы.
Некоторые пытались
Постепенно мы добрались до главного зала, украшенного золотом так обильно, что в глазах начинало рябить. Золотой трон на небольшом возвышении пустовал, зато рядом с ним выстроились оставшиеся воины, закованные в латы с головы до ног. Своего рода преторианцы, гвардия, лучшие из лучших. И среди них — тот самый гном в золотом шлеме и со светящейся секирой. Я видел, как горят ненавистью и праведным гневом их глаза. Но в этот раз мы пришли на их землю, и мы пришли мстить.
На этот раз я не желал принимать вызов, тратить время и силы на глупые и бесполезные дуэли, тем более, что в прошлый раз я всё-таки победил.
Позади гномьего строя стоял ещё один эльф, такой же уродливый и мерзкий, в таких же серебристых доспехах.
Мы остановились напротив гномьего строя, предвкушая ещё одну славную битву. Их осталось около двух десятков, считая вождя и эльфа, нас до главного зала добралось раза в полтора больше, многие растеклись по боковым коридорам и другим залам в угаре грабежа и насилия.
— Становись! — рыкнул я.
Орки спешно построились в две шеренги справа от меня, все давным-давно знали, как нужно сражаться с гномьим хирдом. А вот гномы приспособиться и научиться новому не пожелали, за что сейчас и поплатились. Даже если эти два десятка выживут, то им ни за что не удастся отвоевать потерянный дом. Но они не выживут.
— Стоять, ор’кей! — коверкая язык и выплёвывая слова, будто гнилые косточки, процедил эльф. — Драка мы два! Эти пустить!
— В атаку, — произнёс я, не собираясь даже слушать предложение остроухого.
Выставив копья перед собой, орки шагнули вперёд. Гномы, сгрудившиеся на ступеньках у трона, сомкнули щиты и приготовились отражать наши удары, эльф понял, что его уловка не сработает, и вытянул из ножен саблю с таким видом, словно делал и нам, и гномам величайшее одолжение.
— Бей! — проревел я, и мой голос отражался от стен тронного зала, повторяя команду по несколько раз.
С шумом и грохотом два строя столкнулись друг с другом, прижимаясь ближе, чем любовники в порыве страсти. Снова зазвенела сталь, послышались крики и вопли о помощи, сдавленные вздохи и бешеное рычание. Мы сминали гномье построение, как бульдозер сминает гипсокартонную
Последние из карликов сопротивлялись отчаянно, с упорством обречённых, но всё равно были вынуждены понемногу отступать, теряя одного воина за другим. Эльф и гном в золотом шлеме держались чуть позади строя, выкрикивая то одну, то другую команду, но в бой пока не вступали, и я видел ужас на их лицах. Осознание близкой смерти. И я размахивал палицей с утроенной силой, лишь бы поскорее добраться до этих ублюдков, их испуганные взгляды призывали меня и манили, как манит хищную птицу дрожащий кроличий хвост.
Гномы падали, громыхая латами, отлетали от могучих ударов в разные стороны, и даже если им удавалось убить или ранить одного орка, то за него тут же мстили соратники, а на место убитого вставал другой. У подземных карликов не было ни единого шанса.
Наконец, гном с серебристой секирой, их вождь или царь, видя, как умирают его воины и родичи, не утерпел и сам ринулся в бой с диким воинственным кличем. Его секира прошла сквозь броню Хазбега, как горячий нож через масло, но в его глотку, прямо под бороду, вонзилось чьё-то копьё, и гном рухнул на колени, хрипя и булькая распоротым горлом. Я снёс ему голову вместе со шлемом одним богатырским ударом.
Битва гремела на ступеньках, ведущих к трону, и даже эльф теперь начал порхать вокруг нас, пытаясь достать саблей хоть кого-нибудь. Противники стояли на небольшом возвышении, но это не давало гномам никакого преимущества, даже наоборот, нам стало гораздо удобнее бить не на уровне собственного пояса, а на уровне плеч.
Наконец, последние из гномов упали замертво, и эльф остался один, намереваясь продать свою жизнь подороже. Остроухий тут же попытался вызвать нас на «честный» бой по одному.
— Убить его! — прорычал я, первым бросаясь в атаку, и всё моё воинство кинулось следом.
Эльфа забили толпой, как бешеную собаку, не дав ему даже мгновения, чтобы опомниться, и больше никого из врагов в тронном зале не осталось. Орки добили раненых гномов, проявив милосердие.
Я окинул залу долгим задумчивым взглядом, а потом уселся передохнуть на золотой трон, по удобству больше напоминающий твёрдую колченогую табуретку.
— Это победа, братья, — заявил я. — Великая победа, но не последняя.
— Ур-ра! — грянул слитный орочий хор.
Все прекрасно понимали, что это значит. Гномы разбиты, и теперь нам ничего не мешает и не угрожает. Мы наконец-то можем собраться с силами и спуститься вниз, бурным потоком сметая всё на своём пути.
А эльфы, умирающие сегодня ничуть не хуже остальных противников, уверили нас в том, что мы постукаем их всех до единого и отомстим за все прошлые унижения и обиды.
Глава 18
Награбленного взяли столько, что потом целые караваны несколько дней курсировали туда-сюда, перетаскивая добро из гномьих пещер в деревню. Само собой, устроили большой праздник для всей Орды с поминанием павших и чествованием живых, каждому участнику похода я выдал самодельные памятные знаки из золота, которые отчеканил сам. Думаю, их будут ценить гораздо выше, чем какие бы то ни было трофейные безделушки.