Да здравствует король!
Шрифт:
А в редчайшие минуты, когда я была предоставлена сама себе, готовила побег. На всякий случай. Сразу решила: сбегу, если матушка все-таки отправит меня к королю.
Карту Белогорья и сопредельных стран, особенно северных, я унесла из библиотеки и учила наизусть. Учителя географии и языков были потрясены неожиданным рвением ученика, а Диго с подозрением косился.
Северная Империя давно занимала мое воображение. На языке древних айров она называлась Лаэшри – «снежная страна». К снегам и холоду все горцы привычны, а спрятаться на огромной территории соседнего государства есть где. На древней карте Империя выглядела почти как ромб, его длинные острые углы упирались в оба океана – Западный и Восточный, верхний тупой угол уходил в вечные льды Северного, а нижний упирался в Белогорье.
На современных картах западный угол ромба был на треть закрашен черным, словно берега Империи аккуратно отрезали по дуге и съели. Так оно и случилось: пятьсот лет назад на эту землю пришла Темная страна – блуждающий ужас нашего мира. Любая земля могла в один прекрасный день стать Темной на сотни лет.
Любая, кроме Белогорья.
От горцев часто можно было услышать: когда Белые горы станут Черными, тогда весь мир станет Темным, весь и сразу.
Но разве такое возможно?
Очень немногие записи очевидцев, найденные потом на развалинах бывших городов, погруженных во Тьму, полны были ужасающих подробностей первых дней катастрофы. Я перечитала не по разу все, что могла найти в нашей библиотеке.
Суть сбивчивых рассказов свидетелей сводилась к тому, что приходило Нечто, воцарялась Тьма, и земля начинала плавиться и изменяться. Люди сходили с ума, убивая своих близких, детей и друг друга. Мертвецов воскрешали сущности, называющие себя темными князьями, и мертвая армия обращала всех, оставшихся в живых, в рабов. Дружину, командовавшую армией мертвецов, составляли черные вейриэны, приходившие вместе с князьями. А владыку Темной страны называли Азархарт.
На преображение захваченной территории уходило два-три дня, и пораженная земля исчезала из мира живых, пока из нее не высасывались все соки. Никто не знал, что там происходит: новые границы становились непроходимыми, словно само время изменялось. Никто из людей не возвращался живым. Единственное, что было известно, – темные князья и черные вейриэны брали в жены или похищали живых женщин из соседних стран. И попробуй какой-нибудь монарх не отдать дочь в жертву темным – в его государство быстро приходили чума и мор. Еще не Тьма, но очень, очень близко.
Я распланировала маршрут бегства так, чтобы хотя бы издали глянуть на границы Тьмы – давно будоражила меня эта загадка.
Умыкнув в кладовке мешок, пришила к нему лямки, экономила походные полоски вяленого мяса, а с кухни, пока не видит Сильвия, крала хлеб, яблоки и сушила. Позже в скудное снаряжение добавился ржавый нож, найденный в скалах.
До конца лета мясо испортилось, осенью сухари заплесневели, к зиме нож треснул, а карта таинственным образом исчезла из мешка.
В начале зимы, незадолго до обильных снегопадов, после которых наши перевалы становились совсем непроходимыми, отряд Роберта Сильного снова стоял по ту сторону каменного моста. А мы с матушкой и «снежными дьяволами» – напротив. На мне опять были новый уродский костюмчик с кружавчиками, на этот раз целыми и невредимыми, подбитый мехом плащ, да еще бархатный изумрудный берет с серебристым пером.
Король, подъехав к нам на расстояние броска копья, спешился, и мы все вынуждены были сделать то же самое и поклониться.
– Подойдите ближе, миледи, – позволил он, сделав несколько шагов вперед и бросив поводья на каменный столбик ограждения.
Я заметила, что Роберт сильно хромал. На меня он совсем не смотрел.
– Вы хотели увидеть ваших дочерей, Хелина? – спросил он с кривой усмешкой. – Я предоставлю вам эту возможность. Двух старших я взял в это изнурительное путешествие, дабы они увидели, почему растут без матери.
Он поднял руку, и по этому знаку конский строй за его спиной раздвинулся, и один из рыцарей вывел на мост двух гнедых лошадей с всадницами. Девочки едва держались в дамских седлах и всхлипывали от страха. А ведь они старше меня года на три. Жалкое зрелище.
Матушка подалась вперед, жадно вглядываясь в их лица. Принцессы были такими же красивыми, как она, но если королева Хелина была невероятно бледна, то этих ангелочков украшал нежный румянец. Из-под накинутых на головы капюшонов с меховой опушкой выбивались длинные белокурые локоны; их огромные, синие, как у матушки, глаза, испуганно смотрели то на королеву, то на «снежных дьяволов» за нашими спинами.
Король опустил руку, и рыцарь остановил лошадей с принцессами.
– Вы, кажется, хотели быть рядом с дочерьми, миледи? – спросил Роберт. – Извольте. Я пойду навстречу вашему желанию и верну вам этих двух. Но мне нужен наследник. Будущего короля должен воспитывать мужчина, а не баба. Как насчет обмена?
– Мои дети не заложники, сир, чтобы обменивать их, – Хелина надменно вздернула подбородок. – Мои условия вы знаете. Я хочу быть рядом со всеми моими детьми.
Желваки на скулах короля заходили, он метнул на меня яростный взгляд, и я поняла, что в отместку за коня и свои увечья он переломает мне все кости, стоит попасть в его руки.
– Пусть подойдет этот твой…
– Стойте на месте, Лэйрин, – оглянулась матушка.
Роберт Сильный подошел сам – ступил на землю Белых гор, прошел два шага и остановился передо мной. Королева охнула, но осталась на месте. Я чувствовала себя в безопасности между мастером Рагаром и сэром Лорганом, презрительно кривила губы и ничего не боялась.
– Как надо приветствовать своего короля, дьяволенок? – рявкнул государь.
Я склонилась в поклоне. И в тот же миг он сорвал берет с моей головы, смял в кулаке. Перо треснуло.
– В присутствии короля, – по-волчьи улыбаясь, сказал Роберт, – в головном уборе дозволяется оставаться только членам его семьи. Запомни это, невежа.
Развернулся и ушел.
– Подумайте, миледи, – бросил он, проходя мимо королевы. – Агнесс и Адель, дозволяю вам попрощаться с вашей матерью.
Сопровождавший принцесс рыцарь снял их с седел, и они робко подошли к королеве, присели в поклоне. И вдруг обе прильнули, заглядывая ей в лицо. Зашептали:
– Мы вспоминали вас, миледи. Вы нас помните?
– Миледи, мы так скучали!
Хелина что-то шептала и гладила их белокурые головки. Король пару минут наблюдал, прищурившись, потом приказал девочкам отойти и сесть на лошадей.
– Даю вам срок неделю, Хелина, – сказал он, тоже сев на коня, и демонстративно оборвал сломанное перо с моего берета, который все еще мял в кулаке. – Шесть королевских дочерей в обмен на одного ублюдка.
– Я вам сразу отвечу, сир. Нет.
– Нет так нет, – усмехнулся король. – Как видите, принцессы, я сделал все, что мог. Вы не нужны вашей матери.