Дачный сезон
Шрифт:
– Утро доброе! – поприветствовал он нас.
– Доброе, – заулыбалась Галина. – Садись, дядь Коль, сейчас чай пить будем.
Она налила ему чаю и намазала маслом батон. Старик задумчиво дул на чай.
– Дядь Коль, а у нас ведь просьба к тебе, – проговорила Галька, с улыбкой глядя на старика.
– Чего такое?
– Дверь Ольге не починишь?
– Да от чего ж не починю? Вот только чай попью. Чай у тебя, Галочка, просто изумительный. А что с дверью-то?
– С дверью? – я замялась. – Да так… Это Полина в нее не вписалась просто, – свалила я
Попив чаю, мы отправились ко мне.
– Да уж, это как же нужно не вписаться, чтобы такую дверь разворотить? – качая головой, прокряхтел Петрович. – Полинка-то вроде ловкая дамочка…
– Ну, с ней тоже всякое бывает, – ответила я.
Мне стало обидно. Полина, выходит, ловкая, а я нет?
Петрович попросил молоток и гвозди и, ворча что-то себе под нос, принялся за работу.
– Прямо не знаю, что бы я без него делала! – проговорила Галина. – Заботится постоянно, все, что ни попрошу, для меня делает! И денег почти никогда с меня не берет, отказывается. Нальешь ему когда стопарик – он и рад. Побольше бы таких людей!
– У него что же, совсем никого нет?
– Нет, – склоняясь ко мне, шепотом ответила Галина. – Жена померла давно. А детей у них не было. С тех пор он один. И в город переезжать не хочет. К людям, говорит, здешним привык давно. Живет на то, что ему дадут за работу. Пенсия-то грошовая!
– Да уж, – протянула я. – Как жалко мне таких людей. Работают-работают всю жизнь, а к старости никому не нужны…
Я посмотрела на лицо Петровича, в его добрые, усталые, выцветшие глаза, и у меня чуть слезы не полились. Конечно, ему очень одиноко, вот и помогает Галине. Может, он в ней видит свою дочь, которой у него никогда не было?
Дверь он починил довольно быстро. Выпив еще одну чашку чаю, собрался уходить. Я быстро полезла в сумку и протянула ему деньги. Петрович сморщился.
– Спрячь, Олюшка, – сказал он, отодвигая мою руку. – Не нужно. Не позорь меня.
– Но почему, дядя Коля? – удивленно воскликнула я.
– Не нужно, – повторил старик. – Я ж к вам со всей душой!
– Спасибо, дядя Коля! – с благодарностью ответила я. – Давайте тогда я вас знаете чем угощу? Вот!
Я полезла на полку и достала с нее бутылку рома.
– Ого! – проговорил довольный Петрович. – Вот это дело! Не откажусь!
– Вот и славненько! – обрадовалась я, разливая ром по стаканам. Разве могла я себя обделить? Галина же от рома отказалась.
Выпив, я почувствовала приятную истому. Петрович засобирался уходить, а дети запросились на пруд.
– Оля, ты пойдешь? – спросила Галина.
– Нет, – ответила я. – я что-то неважно себя чувствую. Очень хочется прилечь.
– Ой, ложись, конечно! – испугалась Галина. – А от еще заболеешь.
Они быстро собрались и ушли. дети галдели от радости не переставая.
Я облегченно вздохнула и легла в постель. Идти на пруд? Ну его! Вода, наверное, еще ледяная… Еще ангину подхватишь! Лечись потом – никакой ром не поможет!
Я сладко уснула. Проснулась уже к вечеру и, потягиваясь, вышла в кухню с улыбкой на лице. Дети с Галиной сидели за столом.
– Выспалась? – спросила Галя улыбаясь. – Вот отлично! А мы накупались от души!
– Мама, мама, я уже совсем хорошо умею плавать! – возбужденно закричал Артур.
– И я совсем умею, – радостно вступила Лизонька.
– Ага, умеешь! На круге каждый дурак умеет! – презрительно отреагировал Артур.
– Мама, скажи ему! – заплакала девочка.
– Будет вам! – мне не хотелось сейчас решать никакие конфликты.
Было очень жарко, и я даже начала жалеть, что не пошла на пруд вместе со всеми и не выкупалась. Сейчас было бы намного легче. За день домик разогрелся, и теперь в нем было невозможно душно.
Я встала, натянула на себя Полинины шорты и майку и вышла на крыльцо.
– Ты куда? – повернулась ко мне Галина.
– Да пойду пройдусь. Прогуляюсь. Жарко что-то. Тебе дети не мешают?
– Да что ты! Я только рада. Такие милые малыши, – Галина с улыбкой смотрела на моих детей.
Я вышла на улицу и пошла по тропинке, ведущей к лесу. Честно говоря, я решила пока не вернулась Полина сделать хоть что-то. Например, осмотреть место преступления. То есть убийства Скворца. Может, что-то удастся обнаружить?
Полина меня, правда, ни о чем не просила, и можно было с чистой совестью шалберничать, но зачем? Мне вдруг захотелось доказать сестре, что я способна на многое! Чтобы она не смела больше обзывать меня безалаберной лентяйкой!
Я уже решительно хотела пройти в лес, но что-то меня остановило. Уже темнело, и густые, высокие деревья выглядели мрачновато. Мне стало казаться, что за ними кто-то прячется, готовый в любую минуту на меня напасть.
Я подумала-подумала и… свернула к пруду. Нужно немного освежиться, прежде чем идти на такое рискованное дело.
Спустившись к пруду, я сразу ощутила долгожданную прохладу. Сразу стало легче дышать.
На берегу я увидела одинокого рыбака с удочкой. Он был худой, сутулый, в какой-то помятой шляпе и пошлых плавках. Мне он сразу не понравился. Рядом с ним стояло ведерко. Мне стало любопытно: неужели что-то можно поймать в нашем пруду? Здесь же отродясь рыба не ловится! А с другой стороны, какое мне дело? Пусть себе сидит, если хочет!
Сделав равнодушное лицо, я стала спускаться к воде. Купальника на мне не было, но я не думала, что в такой час здесь кто-то торчит. Теперь из-за этого рыболова и не искупаешься! Ладно, хоть ноги помочу…
Я подошла к нему поближе, потому что там было самое удобное место для спуска. Осторожно ступая, стала пробираться к воде. Одновременно я скосила глаза в ведерко. Очень уж мне было интересно посмотреть, что там плещется.
Видно было плохо, к тому же я еще близорукая, поэтому я вытянула шею и… поскользнувшись, со всего размаху плюхнулась на землю! При этом я ногой задела ведерко, оно загремело вниз, из него лилась вода, маленькие рыбешки жадно открывали рты, трепыхаясь на земле, а сама я оказалась сидящей в грязной луже…