Дагестанские святыни. Книга третья
Шрифт:
Рис. 9. Дербент. Культовое место Баб ал-Кийама. Проход в стене – «Ворота Воскресения» («Ворота Судного дня»)
Рис. 10. Дербент. Культовое место Баб ал-Кийама.
Профиль оборонительной стены с арочным проходом со смотровым окном около башни 50
Рис. 11.
Рис. 12. Дербент. Культовое место Баб ал-Кийама. Надписи и знаки на стенах арочного прохода
Средняя надпись (длина 4,5 см) состоит из одного слова «Аллах» (рис. 12,1). Эта надпись по почерку близка предыдущей надписи и, возможно, вы полнена одним чело веком. Нижняя надпись (длина 24 см), выполненная иным почерком, также представляет одно слово – имя посланника «Мухаммад» (рис. 12,1).
На этом же блоке, ниже этих надписей, вырезано изображение направленного вниз лука с ромбовидной стрелой (рис. 12,1). Размеры рисунка: ширина лука 10 см, длина стрелы 10 см, длина наконечника 4 см. Изображение наконечника напоминает железные черешковые, так называемые бронебойные, объемные наконечники стрел с четырехгранным ромбическим сечением, характерные для X–XIII вв.
Через ряд кладки ниже этого блока, во втором ряду кладки стены на тыч ковом блоке, помещена еще одна арабская куфическая надпись, относящаяся по палеографии к указанному времени, но, возможно, и к IX–X вв. Надпись одностроч ная, длиной 22 см, религиозного содержания, с начальной фразой «Во имя Аллаха милостивого» (рис. 12,2). На соседнем с надписью облицовочном блоке (115х51 см) слева, у его основания, вырезан знак (3х4 см) (рис. 12,4), представляющий собой лигатурное написание арабских букв лам и алиф , пред ставляющих собой первое слово в символе веры («Нет [Бога кроме Аллаха…]») и знак-оберег. Как известно, символика в исламе, особенно символика букв и особенно в суфизме, занимала очень важное место. В частности, в суфийской мистической семантике буква алиф – это Аллах, а лам – символ «святого духа» Джибрила (Джабраила), главного из четырех приближенных к Аллаху ангелов, чье имя в мусульманской магии пишется по краям магических квадратов. Данный знак, в частности, широко представлен среди серии постсасанидских знаков на оборонительных стенах Дербента, например, на кладке северной угловой башни сельджукского времени (XI–XII вв.) цитадели Нарын-кала. Он также вырезан на знаменитых резных дверях Джума-мечети Кала-Корейша XII–XIII вв. и других па мятниках. Связке лам-алиф, которая часто рассматривалась как одна буква, придавалась особая важность, она наделялась особым мистическим значением. Например, этой комбинации букв придавалось значение знаменитого меча Зу-л-факар с двумя лезвиями, принадлежавшего пророку, а после его смерти «праведному» халифу Али, и могущественного меча Ла, которым может быть уничтожено все сотворенное.
На противоположной, северо-восточной, стене прохода также были выявлены арабская надпись и изображения. Надпись вырезана на крайнем блоке (88х49 см), рядом с закладной стеной прохода. Надпись крупная (80х40 см), занимает почти все пространство плиты, трехстрочная (длина строк 38–40 см, высота букв от 1,0–1,8 см до 8,0–9,0 см), выполнена красивым почерком куфи профессиональным резчиком, соблюдавшим соразмерность и симметрию букв, слов и строк, толщину врезной линии (4–5 мм). По палеографическим особенностям надпись датируется XI–XII вв., но не исключена и ее более ранняя датировка (IX–X вв.). Текст надписи еще не прочитан полностью в силу особенностей раннеарабской графики и орфографии (рис. 12,5):
(1) Аллaх самад (Аллах вечен)
(2) Банa амара (?) (вар. бина’и(хи) ми’мар?)… (распорядился о строительстве здания (?)…)
(3) Амир ва катаба (?)… (Амир и написал…(?)).
Обращает внимание относительно уверенное чтение первой строки и первого слова третьей строки – амир, представляющего титул правителей Дербентского эмирата этого времени. По всей видимости, надпись имеет строительный и официальный характер и свидетельствует о каких-то архитектурных работах, проведенных на данном культовом памятнике (сооружение ограды с резными столбами и др.), и о высоком почитании данного культового объекта.
Над этой надписью, на крупном блоке (128х50 см) облицовки прохода вы резаны изображения трех направленных вниз луков со стрелами (рис. 12,5). Лук 1, крайний слева, изображен тонкой линией (1,0–1,5 мм) и едва заметен, имеет загнутые концы; размеры рисунка: длина лука 20 см, длина стрелы 8 см. Лук 2, центральный, изображен толстой линией (3 мм), имеет загнутые концы; размеры рисунка: длина лука 29 см, длина стрелы 24 см. Стрела показана с крупным наконечником овальной формы, возможно, изображающим железный черешковый, плоско-листовидный наконечник, характерный для памятников Восточной Европы и Северного Кавказа X–XIII вв. Лук 3, крайний справа, также хорошо прорисован (толщина линии 2–3 мм), имеет один загнутый конец; размеры изображения: длина лука 29 см, длина стрелы 15 см. Стрела изображена с раздвоенным наконечником, так называемым «срезнем», типичным для Восточной Европы, Кавказа IX–XIII вв. Изображения подобных наконечников стрел были зафиксированы мной в 2002 г. на надмогильной стеле на кладбище около форта 25 Горной стены «Даг-бары» и на стеле на кладбище покинутого сел. Гимейди, где также проходила Горная стена.
В связи с этим особый интерес представляет находка железного черешкового бронебойного наконечника стрелы, четырехгранного, ромбовидного в сечении, с упором для древка у основания пера (длина пера 2,5 см), обнаруженного в шве между блоками верхнего ряда кладки перекрытия арочного свода. Такие наконечники стрел также характерны для X–XIII вв. Напомним, что, вероятно, подобный наконечник показан на блоке с надписями и изображением лука юго-западной стены прохода.
Изображения луков со стрелами (как и находка наконечника стрелы, воткнутого черешком в потолок и направленного, таким образом, вниз), несомненно, имели глубокую смысловую нагрузку, но их семантика (и содержание обряда (?) втыкания наконечника стрелы) пока не поддается полному раскрытию. Можно полагать, что, будучи связанными с данным культовым объектом и зафиксированным обрядом забивания гвоздей, эти изображения выполняли охранительную, благопожелательную функцию. Делая такое предположение, прежде всего следует иметь в виду наименование данного объекта – «Ворота Судного дня» – дня, когда, по представлениям верующих, умершие (их души) предстанут пред Судом Божьим. Можно полагать, что луки со стрелами, обращенными вниз, в потусторонний мир (как и обнаруженный наконечник стрелы), должны были выполнять функцию оберегов, предотвращающих негативное воздействие потусторонних сил. В этой связи отметим, что ранние суфии (а данный культовый объект можно в значительной степени интерпретировать как находящийся под суфийским влиянием, учитывая выявленную здесь надпись странствующего суфия, дервиша Садика и саму религиозную ситуацию в Дербенте X–XII вв.) жили в ожидании скорого Судного дня. Укажем также на специфику выявленных религиозных надписей и упоминание (дважды) имени пророка Мухаммеда – заступника в Судный день.
Такова предварительная интерпретация зафиксированных на исследуемом па мятнике символических рисунков-знаков, обрядовых действий, включавших не только посещение этого культового объекта, но и, вероятно, выполнение определенных ритуальных действий. Замечу, что в Южном Дагестане (Рутульский район) встречаются средневековые мусульманские надмогильные камни с изображением направленного вниз лука со стрелой (информация краеведа Р.А. Рамазанова, сел. Шиназ).
В проходе, как и на прилегающих к нему участках оборонительной стены и башни, в кладке зафиксированы сотни забитых средневековых кованых железных гвоздей.
В ходе исследований установлена обрядовая специфика данного памятника – зафиксированные обряды забивания в стену гвоздей и подношения медных монет (в раскопе найдено 11 монет, одна из которых была забита в шов между рядами кладки стены; предварительная датировка XI–XV вв.) (рис. 13) по данным письменных источников и этнографии интерпретируются как благопожелательные, исполняемые с целью исполнения заветных просьб, сокровенных желаний и сопровождаемые обетом (араб. назр).
В упоминавшейся заметке в «Известиях Кавказского отделения Русского географического общества», написанной Комаровым, среди ряда положений, якобы обеспечивавших счастливую жизнь дербентца-мусульманина в течение года, числится и необходимость «прибить к Деры-Киамет (дверь представления мира) деревянный гвоздь и сделать незр».
В этой связи заметим, что на территории Апшерона имеется одинокая скала, носящая наименование Имам-заде, в которую верующие шииты (таты, азербайджанцы) с той же целью забивают гвозди – если «скала примет гвоздь» (т. е. если он войдет, забьется в скалу), то заветная просьба, желание осуществятся (информация научного сотрудника Института археологии и этнографии АН Азербайджана, к.и.н. И.Н. Алиева).