Дагестанские святыни. Книга третья

Шихсаидов Амри Р.

Рис. 13. Дербент. Культовое место Баб ал-Кийама. Медные монеты из раскопа

Подобные действия совершали, по сообщению Н. Федорова, в конце XIX в. и армяне-христиане в пещере св. Оганеса около Новобаязета: «Богомольцы, обращаясь с просьбой к св. Оганесу, вбивают гвозди в камни пещеры: если гвоздь войдет, то просьба будет исполнена, полагают они; в противном же случае – не будет; в настоящее время (конец XIX в. – М.Г.) в камнях можно видеть много вбитых гвоздей, но немало на полу погнутых и сломанных».

Наконец, отметим, что близкое по своей сущности совершали и верующие Дагестана – по этнографическим данным, больной человек с целью исцеления приходил (или его приводили) на святое место (пир, гунбет), вбивал гвоздь в камень, находящийся там, и затем вынимал его; из этого гвоздя изготавливали кольцо, которое постоянно носили в качестве амулета-оберега.

Использование в этих обрядовых действиях таких предметов и объектов, как железный гвоздь и камень, не случайно и, видимо, обусловлено древними верованиями, пережиточно сохранявшимися в Средневековье уже после принятия ислама. Роль железа, железных предметов, особенно режуще-колющих, в религиозных реликтовых представлениях, их использование в качестве охранительных средств хорошо известны по этнографическим данным многих народов, в том числе и Дагестана. Прослеживается она и по археологическим данным.

Ту же благопожелательную цель преследовал осуществлявшийся на данном культовом месте в Дербенте в Средневековье, как установлено раскопками, обряд прикладывания или забивания медных монет. В качестве параллели отметим, что подобный обряд ранее осуществлялся и осуществляется в наше время в одной из древнейших на Кавказе церквей («Матери церквей восточных», по выражению Мовсеса Каланкатваци/ Дасхуранци, VII в.), расположенной в сел. Киш (Закатальский район Азербайджанской Республики). Здесь местные верующие-мусульмане прикладывали или приклеивали воском от свечи к стене заброшенной церкви медные и медно-никелевые советские и российские монеты, и если они «прилипали» на некоторое время, то сокровенная просьба, по мысли верующего, должна была исполниться.

С обрядовой спецификой исследовавшегося культового объекта была связана еще одна находка. Это найденный вплотную к оборонительной стене в слое IX–X вв. небольшой горшочек с ручкой, внутри которого лежал стеклянный флакон для благовоний (рис. 14, 1,2). Подобный стеклянный сосудик был обнаружен, в частности, в богатой аланской катакомбе XI–XII вв. могильника Мартан-Чу в Чечне.

Данная неординарная находка представляет собой, как можно полагать на основе ее положения (вплотную к куртине) и своеобразия (флакон в горшочке), своего рода подношение на культовом объекте. Обращу внимание и на то, что в раскопе было обнаружено достаточно много (по сравнению с найденными при раскопках иных объектов) обломков средневековых стеклянных сосудиков и браслетов. И в этой связи отмечу бытующий до сих пор у шиитов Дербента обычай обрезать ногти, вымыть руки и затем разбить стеклянный сосуд, совершаемый с целью благополучия (со словами «разбиваю свое горе») около высокопочитаемой мусульманской святыни города – кладбища тюрк. Кырхляр (перс. Чэхэл танан «Сороковник»), где погребены воины-шахиды XI – начала XII в.

Рис. 14. Дербент. Культовое место Баб ал-Кийама. Стеклянный флакон (1) и керамический горшочек (2), обнаруженные около оборонительной стены

В заключение замечу, что исследования этого неординарного и долго функционировавшего культового объекта представляют огромный интерес для изучения ислама и суфизма в средневековом Дербенте – одном из важнейших мусульманских центров Кавказа. Переосмысление данного объекта как «Ворот Судного дня», «Ворот Воскресения» (араб. Баб ал-Кийама, тюрк. Кийамат-капы, перс. Дар-и Кийамат), которые, по вероятному убеждению верующих мусульман, откроются в Судный день, и возникновение, судя по имеющимся на сегодня данным, на этом месте культового мусульманского объекта приходится на X–XI вв. – период активизации мусульманской деятельности и утверждения в Дербенте позиций суфизма – мистического на правления в исламе.

Этому объекту придавалось особое значение, и здесь несли службу воины гарнизона Дербента. В Петербургском списке хроники «Дербенд-наме» (хранящемся ныне в Государственной публичной библиотеке в Санкт-Петербурге), автором протографа которого являлся, видимо, Йусуф ал-Лакзи (ум. до 1089 г.) и которым пользовался Мирза Казем-бек, имеется приложение – «Баб ал-абваб Шухедалери», т. е. «Мученики-шахиды Баб алабваба (Дербента)».

В нем приведены имена 50 шахидов XI – начала XII вв., похороненных на кладбищах города (в том числе на кладбище Кырхляр), и среди них назван Пир-Нал‘банд, который носил титул «султан газиев Ворот Воскресения» (султан дарвазе-е кийамат газийан), т. е. он являлся предводителем отряда воинов-газиев (борцов за веру), несших службу у «Ворот Воскресения» – памятника, который вновь был выявлен в наши дни и исследовался Дербентской археологической экспедицией.

Литература

Аликберов А.К. Эпоха классического ислама на Кавказе. М., 2003.

А.К. Что должен делать каждый Дербентский мусульманин (шиит), чтобы счаст ливо провести весь новый год // Известия Кавказского отделения Рус ского географиче ского общества. Т. I. Тифлис, 1872.

Бакиханов А.К. Гюлистан-и Ирам. / Ред., коммент., примеч. и указатели акад. З.М. Бу ния това. – Баку, 1991.

Виноградов В.Б., Мамаев Х.М. Исследование раннесредневековых памятников в Чечено-Ингушетии // Археологические открытия 1975 г. – М., 1976.

Гаджиев Г.А. Амулеты и талисманы народов Дагестана. Махачкала, 1996.

Gadziev M.S., Kudrjavcev A.A. Steinmetzzeichen des 6. Jahrhunderts n. Chr. In Darband // Arch"aologische Mitteilungen aus Iran und Turan. Band 33. Berlin, 2001.

Derbend-Nameh, or the History of Derbend. Translated from a select turkish version and published with the text and with the notes by Mirza A. Kazem-Beg. SPb., 1851.

Cantemir D. Collectanea Orientalia (III. Ex eiusdem Demetrii Cantemiri schedis Manuscripts) // Operele principelui Demetriu Cantemiru publicate de Academia Romana. T.VI. Bucuresci, 1883.

Комаров А.В. (Эпиграфические материалы) // Рукописный отдел Института восто ко ве дения РАН (СПб). Ф.71. Оп.1. Д.1.

Федоров Н. Пещера святого Оганеса // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып. XIII. Тифлис, 1892.

Шиммель А. Мир исламского мистицизма. / Пер. с англ. Н.И. Пригариной, А.С. Рап по порт. – 2-е изд. – М., 2000.

Эпиграфические памятники Северного Кавказа на арабском, персидском и турецком языках. Ч. 1. Надписи X–XVII вв. Тексты, переводы, комментарии, введение и приложения Л.И. Лаврова. М., 1966.

Аулы-столицы: крупные административные и торгово-экономические центры

Курах-столица Кюринского ханства

З.А. Магомедова, М.Н. Османова

Курах-дере – одна из красивейших частей центрального горного Дагестана, расположенная в бассейне реки КурахвацI, между Самурским и Калухдагским хребтами. Большая часть территории занята горами – неприступные заснеженные вершины, головокружительные горные кручи перемежаются живописными склонами и лугами. Само селение Курах расположено в окружении гор. К юго-западу находится гора Кетин-кил, к западу – Щару-даг («Пёстрая гора»), с севера – Кекен-даг и Элкъвей килер («Круглые вершины»). Несколько сел Курахского района – Аладаш, Арабляр, Маллакент, Кумух и Бугда-Тепе – находятся на равнине, недалеко от побережья Каспийского моря.