Далекие берега
Шрифт:
Перед выходом, плюнув от омерзения, набрал две пригоршни сухого крысиного помета, вышел на улицу. Разбросал вокруг, растер подошвами. Лучше бы в руках растолочь, как старый Ганс учил, да совсем уж было невмоготу. Чистоплюй я, что поделаешь.
Собаки, они крыс не любят. Да и побаиваются - кроме мелких шавок, что специально охоте обучены. Едкая вонь запах наш перешибет... опять же, если Гансу верить.
С чахлой акации, что росла у стены, я обломил ветку, стараясь, чтобы не видно было слома. Затер ранку на стволе грязью, и стал заметать следы.
Сколько
Ох, не знаю.
Пыль вилась, лениво оседая. Я побежал по улице, нарочито тяжело ступая. Потом, метрах в ста, где журчал у дороги мелкий арычок, остановился, и пошел назад.
Пусть решат, что по воде ушел. Пусть поверят, пусть поищут. Арык, если повезет, до холмов дотянется, а то впадет в какую никакую речку и доползет до моря.
Добежав обратно я одним прыжком влетел в распахнутую дверь. Притворил ее, потом еще в зале прибрал немного. Вроде нет следов. Вроде все сделано.
Ветку я забросил в дальний темный угол, где целая гора валежника высилась. Вот тут кто-то и ночевал. Неужто не противно было?
– Марк, живой там?– спросил я вполголоса.
– Да, - голосок у мальчишки был напряженный, но больше от страха, не от боли.– А вы... вы не ушли?
Как будто он своим поступком оставил мне шанс уйти! Это ведь плевком в лицо Покровительницы стало бы!
– Не ушел, - сказал я, притворяя за собой вторую дверь. Марк баюкал ногу, смотрел на меня испуганно и тревожно.– Лучше помоги.
– Да... а в чем?
– Думать помоги!– рявкнул я.– Что дальше делать? Следы я замел, только все равно сюда заглянут. Пока меня не поймают - не остынут стражники.
Марк морщил лоб, честно пытаясь помочь. Эх, не от тебя, бастарда, помощи ждать...
– Ильмар... вы вор?
Надо же. Не только я о нем обидное подумал.
– Да.
– Это дом... богатый? Был богатый?
Как будто сам не видит! Залы громадные, в два этажа вышиной, стены до сих пор стоят, на потолке рухнувшем вроде как остатки фресок проглядывают. Хороший был дом, и хозяин не бедствовал.
– Да. Купеческий дом, или офицерский. Купеческий, пожалуй, офицер бы такое богатство не бросил. Да и планировка купеческая.
– Если бы вы здесь воровали... где искали бы тайники?
Я секунду молчал. Надо же. То ли и впрямь мне весь ум отшибло...
– Жди, - велел я. И бросился из залы.
Сразу у входа, ясное дело, торговый зал был. А эта, где потолок проломлен, гостевая зала. Купец не то второй, не то первой гильдии, крепкий, таким положено приемы устраивать.
Я словно увидел этот дом прежним, каким он был лет двадцать назад. И стены в гобеленах, и потолки в росписи, и двери с железными замками...
Вот в этих комнатенках прислуга жила. Немного, дватри человека, по хозяйству работать, охранять... торговлю купец чужим не доверит.
Эти комнаты получше, тут обитали дальние родственники, приживалы. Те же работники, только дармовые, за стол и кров.
На второй
Разгром здесь был еще похлеще. Тут не бродяги с крысами постарались, а сами хозяева. Когда уезжали, все самое ценное со стен срывали - и доски резные, и барельефы мраморные. Мебель всю увезли, хорошая была мебель, видать. Даже паркет с пола выбрали.
Это даже хорошо. Значит, бродягам тут делать было нечего.
Какой бы крепкий купец не был, а в одном Марк прав. Тайники быть должны. И большие тайники. Не все же золотом да железом платят. Мех, ткани, пряности в мешочках - их на складе не оставишь. Должен быть у купца надежный тайник. Пустой, конечно, но я сейчас не вор, я сейчас беглец.
А там, где от воров ценности прячут, там и беглецу самое место укрыться.
Вот только как тайник найти?
Я уже и спальню нашел хозяйскую - из нее не смогли вынести огромную кровать, а потому просто разбили в щепку. Не нашим, не вашим. Кровать была огромная, видно купец из восточных стран, или из Руссии, имел двух-трех жен, как у них принято.
И кабинет я нашел - совсем уж пустой, отсюда все утащили. Выглянул в пробоину окна - никого пока не было, лишь налетевший ветерок гонял по улице пыль. Это хорошо.
Где же ты богатства хранил, гость заморский? Где меха мягкими грудами лежали, где штабеля шелков и сукна, где пахучий перец и мускатный орех...
Я вздрогнул от безумной надежды.
Нет, не получится, конечно. Десять лет прошло. Или двадцать.
Или получится?
Закрыв глаза я принюхался. Пылью пахло. Крысиным дерьмом... может с пола, а может с моих рук.
А еще - чуть-чуть - свирепым южным солнцем, пряными травами, далеким чужим миром...
Я задрожал. Открыл глаза, и снова обшарил весь кабинет безумным взглядом. Погоня рядом, это я чувствую, только и спасение рядом. Здесь тайник. Здесь! Заметавшись вдоль стен, шаря ладонями по гладким доскам, я пытался нащупать щель.
Нет ничего. Или так ладно все пригнано, или ошибся я, принял желаемое за действительное. Никаких потайных дверей в стенах. Не в полу же люк - на втором этаже!
И все-таки я посмотрел на пол. Крепкие широкие доски. До сих пор лежат без скрипа. Лишь в одном месте пол чуть неровный...
Бросившись на колени я смел пыль, сдул ее - и увидел контуры люка. В полу. На втором этаже!
Невозможно.
Только сейчас мне как раз невозможное нужно.
Вогнав кинжал между досками, я сильно поддел. Сталь изогнулась дугой, грозя лопнуть. У меня сердце заныло от такого издевательства над оружием. Но что еще делать?
Люк пошел вверх. Когда-то у него были хитрые запоры, и крепился он на металлических петлях. Но железо проржавело, и запоры не устояли. Вцепившись в доски ногтями я поднял и откинул люк. Посмотрел вниз, готовый увидеть комнату прислуги. Может любвеобильный хозяин не только жен ублажал?