Далекие близкие звезды. Дилогия
Шрифт:
– Именно так, мой высокий господин! – С удовольствием подтвердила Чиниэль. – Все-таки, ты следишь за нашей судьбой! Что ж, очень приятно, что ты не забываешь о нас! Именно так – «лодка-вода-пловец» . Иначе – упавший на голову шкаф, взорвавшийся сверхнадежный флай, оползень... да хоть банальный инсульт и некстати вышедшая из строя аптечка. Только пример с лодкой в нашем случае выглядит очень уж грубо! Более уместной была бы притча, рассказанная графом Монте-Кристо о том, «как подмешивают яд на Востоке» : травят воду в озере, чтобы отравить рыбу, чтобы рыбу съела утка, чтобы
– ... кирдык. – Закончил Виктор. – У графа все было не так, но принцип я понял. Думаю, вашим Старцам мозгов не хватит проворачивать ТАКИЕ комби, а?
– Сам понимаешь, ТАКИЕ комбинации принципиально труднодоказуемы и если их кто и «проворачивает» – о том мне неизвестно... Но я тоже сомневаюсь в способности проворачивать такое... кем угодно, не обязательно Старцами.
– Не-не-не... я ж говорю, им мозгов не хватит... А знаешь, почему?
– Сейчас что-то будет про потерянную магию и волшебство, ага? Ты зануда, Вик! Думаю, читателю этой бездарной книги и так уже более, чем достаточно, как считаешь?
– Скажи, утренний ветерок, именно эта моя особенность – занудство – заставила тебя вытурить из моей спальни всех соперниц?
– Только не говори, мой храбрый воин, что этот факт тебя расстроил! Не только эта деталь, мой завоеватель, не только... Хочешь, в знак добрых намерений поделюсь с тобой одним интересным статистическим наблюдением?
– Хм... заинтриговала. Особенно, в контексте разговора о давних событиях в моей спальне. Внимательно слушаю пение утренней птички, что когда-то пела только для меня!
– М-да... Высокая Эдда тебе никогда не давалась, мой умелый ловчий! Ну, о твоих литературных способностях мы поговорим чуть позже... Можешь припомнить, со сколькими дочерьми Леса ты успел покувыркаться?
– Э-э-э... – Растерянно протянул Виктор и еле удержался от попытки почесать в затылке.
Девушка с таким же трудом удержалась от того, чтобы снова не расхохотаться:
– Тридцать три, мой обворожительный... Нет-нет, не беспокойся – носить пояски из кардууса никому из них не пришлось – не для того я о них... А-а-а... Ты ж не знаешь! Ну, кардуус – считается, что это хороший оберег молодой матери и плода от сглаза и порчи... Ну, по крайней мере, так было до того, как... Вик, ты краснеешь? Ты?? Куда катится мир! Ну, не важно. То есть, важно, куда катится, но – не важно. Хм... Я тебя тоже развеселила? Ай, да я! Вернемся к нашим баранам... К нашим девушкам. Ну, не смейся, Вик! Я серьезно! Так вот, если теория вероятности в случае с нашим народом СЕЙЧАС действует, как обычно, то по отношению к этим девушкам, к этим милым невинным цветочкам, над которыми ты, мой завоеватель, надругался... Про таких людей вы говорите, что они родились в рубашке. А про ЭТИХ можно сказать, что еще и в платьицах, туфельках и косыночках! Им неприлично везет!
– Ой... вот еще одна причина не появляться в ваших краях... Как только ваши мужчины узнают об этом, они дружно сменят ориентацию и попаду я в унизительное противоестественное сексуальное рабство... Вы ж практичные до омерзения! Надо будет пустить
Чиниэль самозабвенно хохотала. Виктор продолжал задумчиво:
– Хм... а ведь все равно какой-нибудь ушастый исследователь не поверит и решит убедиться... Может, временно забыть о своих принципах, овладеть, а потом прибить экспериментатора? Дескать, видите, никакой удачи не передалось! Даже, наоборот...
– Вик! Ты чудо! – Отсмеявшись, простонала Чиниэль. – Я поняла, как ты собирался отбивать меня у красавцев-молокососов на Рюкю! Ты бы рассмешил меня до полной потери сопротивляемости и... как ты там говорил... чпокнул бы, да? Ну, как ты там говорил еще: раз смеется, значит, не насилуют!
– Ну, тебя-то это уже не должно беспокоить – ты свою порцию удачи, верно, получила уже... А если посчитать, что количество удачи прямо пропорциональна количеству времени, проведенного совместно... Тоже ведь неприлично везет, а?
– Удачи много не бывает, мой высокий господин! – Поучительно подняла пальчик раскрасневшаяся от смеха девушка. – Вот вчера я ноготь сломала, представляешь!
– Развеселилась ты, я смотрю...
– Поняла-поняла... Я готова поговорить и о деле, если, конечно, ковры в моей каюте кажутся моему высокому господину недостаточно мягкими.
– К коврам мы еще вернемся, моя светлая госпожа. («И я тебя поцелую... если захочешь...» ) Но сейчас хотелось бы убедиться в степени информированности одного из членов Совета...
– Хм? Внимательно слушаю, защитник мой!
Виктор помолчал, обдумывая. Спросил:
– Чи, вы изучали феномен сенсов?
– Спрашиваешь! Конечно!
– Когда родился первый сенс?
– Э-э... – Глаза девушки застыли и она впала в некоторый ступор.
Виктор наконец занял второе кресло, осторожно налил себе чаю, с наслаждением вдохнул ароматный пар и с положенным хлюпаньем сделал первый глоток.
– Бдранг гнхо бхыз захгхош! – Вдруг прошипела девушка.
– Тролий? – Предположил Виктор.
– Мену ту тиби-трох! Аягхак!
– А это гномий, – Уверенно кивнул Виктор. – Причем, гномий боевой! Чувствуется разностороннее образование второй жрицы Сияющей.
– Вик! Это гениально! Ровно сто пятьдесят лет! Одновременно с нашим появлением!
– На следующий год, если быть точнее... Если еще точнее – через десять месяцев. Когда вы поменяли политику партии. До этого момента вы мерли, как мухи от необъяснимых несчастных случаев.
Девушка вдруг издала низкий рычащий звук и текучим движением вдруг оказалась на коленях у сидящего Виктора, обняла и стала тереться носом о шею.
– Мой великолепный! Долгая жизнь идет тебе на пользу! Редко когда наши тысячелетние старцы могут выдавать «на гора» столь же парадоксальные выводы и замечать невероятные вещи, спрятанные за очевидностью и лежащие на поверхности! Я тебя обожаю!
– Да уж... Я удивляюсь, как вы, изучившие сенсов едва ли не лучше всех, умудрились пропустить этот факт.