Далекий светлый терем (сборник)
Шрифт:
Эли ходила с трудом, ей было плохо. Начиналась Метаморфоза. Организм перестраивается, заработали новые железы, в кровь поступают новые гормоны… Скоро изменится внешность, характер, привычки… Вместо этой самочки, как ее… Эли, будет совсем другая женщина.
Он взглянул внимательнее. Эта худенькая малышка исчезнет… Когда ее отвезут в Дом Окончательной Метаморфозы, он ее больше не увидит. Собственно, никто оттуда еще не возвращался прежним.
И вдруг странное, доселе никогда не испытываемое чувство начало заползать в сердце. Пораженный, он немного ослабил волевой
— Эли… — позвал он. — Иди сюда.
Она поднялась, послушно приблизилась и встала перед ним. На него дохнуло детством, незащищенностью. Она стояла перед ним, опустив руки, ее живот уже немного увеличился.
Он неожиданно для себя привлек ее, прижал к груди. Странное, никогда ранее не испытанное чувство нахлынуло с такой взрывной, ударной силой, что он услышал звон в ушах, в глазах на миг потемнело, а когда сознание прояснилось, он уже был в кресле, а она сидела у него на коленях, тонкие бледные руки обхватывали его загорелую шею, и теплое дыхание щекотало ему ухо:
— Я давно люблю тебя, Брек Рот. Только ты ничего не замечал.
— Что же делать? — спросил он и сам удивился своему жалкому писку, так непохожему на прежний звучный и сильный голос. — Я не хочу тебя потерять.
— Брек Рот… — сказала она тихо и замолчала.
— Что? — сказал он потерянно.
Сильный и всегда уверенный, ни разу не дрогнувший даже перед чудовищными квазирастениями Темного Мира, он впервые не знал, что делать.
— Брек Рот, — повторила она, — нам остается только ждать.
— Ждать?
— Да. Я понимаю тебя… Я счастлива. Я люблю тебя, но люблю и будущего ребенка. Прости, мой повелитель, но я и сейчас не знаю, кого люблю больше.
Он вздохнул, судорожно прижал ее голову к своей груди. Эли закрыла глаза и затихла.
С каждым днем он находил в ней что-то новое. Он выполнял все ее желания, старался предугадать возможный каприз, а их было много. Будущий ребенок с каждым днем становился требовательнее. Эли вдруг принималась грызть молодые веточки, глотала известняк, однажды пила кислоту в немыслимых для организма концентрациях…
И вот его весна кончилась.
Эли увезли в Дом Окончательной Метаморфозы.
Он два дня метался затравленным зверем по комнате, потом выскочил на улицу. Вдоль проезжей части неслись колеблющиеся воронки перегретого воздуха, на площади вздымалось сухое марево горячей пыли. От металлических деревьев падали призрачные тени: летом по небу метались три-четыре солнца. На улицах пусто, редко кто выйдет в такую жару на открытое место.
Брек Рот шел посреди дороги. В зоне Огненного Пояса было жарче, к тому же здесь нет прыгающих ядовитых растений… но есть страшное многоэтажное здание, к которому он приближался с каждым шагом, — Дом Окончательной Метаморфозы!
Он, замедляя шаг, прошел вымощенную камнем площадь. Сердце стучало часто. Дом вырос,
Ворота распахнулись только к концу дня. Брек Рот ринулся вперед. Навстречу. двигалось около сорока женщин с детьми на руках. Странно, только у двух-трех лица казались опечаленными, а ведь им всем придется вживаться в мир заново. Правда, Город взял на себя заботу о матерях, отныне каждая имеет свой дом и средства к существованию…
В переднем ряду матерей шла приземистая тяжелая женщина с орущим младенцем, далее — жгучая брюнетка с подчеркнуто прямой спиной и горделивой походкой, рядом держалась бледная белокурая девушка, смутно напоминающая Эли, а крайней шла миниатюрная рыжеволосая женщина с не по росту огромным свертком в руках…
Брек Рот всмотрелся в них, впился взглядом в следующий ряд, в следующий… Женщины, много женщин, все чужие женщины! Он чувствовал к ним непривычное сострадание, словно все они были его младшими сестрами, которых надо защищать, но глаза все отыскивали и отыскивали ее, единственную…
Кто-то взглянул сочувствующе, и тут Брек Рот снова посмотрел на брюнетку: Та двигалась уверенно, стройные ноги легко несли гибкое плотное тело. На прямую спину ниспадает роскошная черная грива великолепных волос, черные миндалевидные глаза выглядят глубокими и загадочными, губы вызывающе яркими и припухшими…
И вдруг черты незнакомого лица словно растопились. Брек Рот в немыслимом озарении увидел другим зрением, внутренним, о каком никогда и не подозревал, да и от других не слышал — увидел Эли…
Он облизал пересохшие губы, негромко позвал:
— Эли!
Брюнетка чуть повела глазами, но продолжала идти вместе со всеми. Брек Рот догнал ее, пошел рядом.
— Эли, — повторил он, — я узнал тебя.
Брюнетка молча двигалась вместе с остальными матерями. Ее тело было как жидкий огонь, смуглая кожа резко контрастировала с бледностью женщины, что шла рядом.
— Эли, — сказал он настойчиво. — Я узнал тебя!.. Я узнал тебя, понимаешь?
Она повернула к нему лицо, и он увидел, что румянец сменился бледностью. Вдруг из ее изумительных глаз брызнули слезы, она свободной рукой обхватила его за шею.
— Брек Рот, — сказала она со вздохом, — ты все-таки узнал меня… Ты узнал!
— Узнал, — повторил он. — Пойдем домой. И больше сюда — ни ногой!
Она остановилась, пораженная:
— Ты… ты берешь меня с собой?
Матери молча обтекали их с обеих сторон, вскоре они остались одни.
— Конечно, — выдохнул он.
— Но я… другая.
— Нет.
— Другая, Брет Рот.
— Нет!
— Я думаю иначе, чувствую иначе…
— Я знаю, что ты моя прежняя Эли.:
Ее слезы мгновенно высохли. Брек Рот взял завернутого младенца, другой рукой подхватил ее под руку. Он все еще не решался как следует взглянуть ей в лицо.
В первый же день Эли перестроила квартиру, полностью заменила мебель, перекрасила стены и потолок в яркие цвета. Свои любимые сентиментальные романы с недоверием повертела перед глазами, затем с отвращением швырнула в утилизатор.