Далекий зимний гром
Шрифт:
Я села прямее и глубоко вдохнула. Сомнений не было. Я уже приняла решение.
— Понимаю. Я сразу же займусь этим.
— Удачи.
Я встала, поклонилась и собралась уходить. Взгляд упал на черно-серого кота. Он щурился, покачивал хвостом в стороны. Он словно прощался со мной, но напоминал при этом кота, охотящегося за птицей.
— Я была бы добычей этих котов, если бы не вы, да? — я благодарно посмотрела на Томико, замерев у порога.
— Даже не знаю, — она слабо улыбнулась.
В голове возникло еще несколько вопросов.
—
Томико не ответила. Я стала сожалеть, что задала грубый вопрос, а она подошла ко мне.
— Я отведу тебя к пристани. А потом скажу твоим родителям, куда ты ушла.
— Спасибо.
Мы покинули Отдел образования вместе, словно внучка с бабушкой. Снег еще шел, мелкие снежинки плясали вокруг нас. Изо рта вылетал белый пар. Я оглянулась на злое здание. Чудо, что я вышла оттуда живой.
— Твой вопрос… — Томико подняла руку, ловя снег.
Ее ладони были неожиданно молодыми. На запястье не было морщин, вены не проступали под кожей. Снежинки таяли на ее ладони.
— Думаю, это хороший шанс рассказать тебе кое о чем.
Я сглотнула и ждала продолжения.
— Да, у меня большая власть в районе. Может, я могла бы стать тираном или монархом, если бы хотела.
Вряд ли она шутила. Она расправилась с жутким Отделом образования как с детьми.
— Знаешь источник власти? Тебя толком не учили истории людей, так что вопрос может быть сложным. В прошлом люди использовали жестокость, страх, богатство, религию и прочее ради получения власти. Я это не использовала. На моей стороне было только… время.
— Время? — я не понимала.
— Да. Я неприметна, но у меня много времени.
Мы добрались до пристани. Лодка, которую Томико приготовила для меня, уже была там. Когда она отдала приказ для этого? Форма была для быстрого путешествия, и там были лыжи, похожие на те, что я использовала до этого.
— Саки, сколько лет ты бы мне дала?
Вопрос был сложным. Было бы грубо дать ей больше, чем было, но я не могла угадать, так что сказала то, что думала:
— Около шестидесяти… семи?
— Неплохо, я удивлена… Две цифры ты угадала, — она улыбнулась. — Мне 267.
— Невозможно, — рассмеялась я, думая, что это шутка.
Но ее выражение лица не изменилось.
— Случай с бесом произошел, когда я была медсестрой 245 лет назад. Я во главе Комитета этики уже 170 лет.
Я не могла поверить в это.
— Н-но как вы… — я даже не могла закончить.
— Как я столько прожила? Почему так юна? О, не смотри на меня как на привидение.
Я покачала головой.
— У меня всегда были средние оценки использования проклятой силы. В нынешней академии мне было бы сложно на уроках второго года. Но я могу делать то, что не может никто, даже Шисей. Я могу регенерировать свои теломеры. Знаешь, что это?
— Нет.
— Ясно. Даже это скрыли. Теломеры — концы наших хромосом. Каждый раз, когда клетки делятся, теломеры сокращаются немного, ведь не могут полностью регенерировать. Как только теломеры изнашиваются, и клетки не могут восстанавливаться, наступает смерть. Длина наших теломер определяет длину наших жизней. Это как длина воска свечи.
Мои знания по биологии были ограничены уроками, так что я не до конца понимала Томико. Но она объяснила довольно доступно. Ядро клетки делит двойную спираль своей ДНК для репликации. Со временем концы нитей ДНК укорачиваются. Если бы было возможно восстановить эти части до их первоначальной длины, вечная жизнь была бы реальной возможностью.
— …и хотя Сатору связан со мной родством, он — не мой внук, — сказала Томико с улыбкой. — Я помню рождение своего первого внука 210 лет назад. И мои внуки милее других детей. Я помню их как ангелочков. Но это не чувства бабушки и внуков. Сатору отделен от меня девятью поколениями, у него только одна 512-я моих генов. Я все еще восхищаюсь им, но не чувствую как родственников.
Видимо, то, что Сатору звал Томико «бабушкой» было неправильным. И его две настоящие бабушки могли еще жить, делая ее незнакомкой.
— Я расскажу тебе все, когда ты вернешься, — сказала она.
Перед моим отбытием она кое-что добавила:
— У меня будет урок для тебя, когда ты вернешься. Думаю, в академии тебе скучно.
— Это… починка вазы может пригодиться.
— Да. Но я разделю с тобой секрет. Картинка в голове для восстановления теломеров немного похожа с починкой вазы.
Мне не по себе от того, какой наивной я тогда была. Кто-то с такими знаниями мог достичь любой цели, исполнить любое желание с так же легко, как отобрать конфету у ребенка (эту фразу я увидела в одной из древних книг, хоть звучало это ужасно. Люди так делали раньше?).
В общем, я поплыла в бодром настроении. Мое четырнадцатилетнее тело верило, что я найду Марию и Мамору и верну их домой.
Конечно, спасение друзей было важнее всего, но я не могла отрицать, что меня радовало быть избранной.
Если подумать, раз меня назначили преемницей лидера, я пыталась вести себя соответственно.
Сначала, воодушевленная таким статусом, я пыталась двигаться как можно быстрее. Но вскоре холодный ветер остудил мое лицо.
Одной отправляться было опасно: Мамору был примером этого. Если бы Сквонк не спас его, он был бы уже мертв.
Я остановила лодку.
Мне нужен был напарник. Мне нужно было найти Сатору, но я не знала, откуда начать. Я не знала, допросил ли его Отдел образования, когда он вернулся, но он должен был спастись, ведь там была Томико.
Я пожалела, что так быстро уплыла. Стоило спросить у Томико разрешение взять Сатору с собой. Я пыталась решить, вернуться ли. Что-то заставило меня помедлить.
Снегопад усилился, снежинки таяли на темной воде. Этот вид мне что-то напомнил.
Глаза Томико. Темные и бездонные, словно она видела все тайны времени…