Далия. Проклятая мечтой
Шрифт:
Поводом для паники послужило послание от Владыки Крайних земель. Будущий родственник императора выражал благодарность за приглашение и уверял, что непременно почтит своим присутствием торжество, посвященное столь замечательному событию.
После этой новости число переполошенных эльфов возросло до трех. К матери присоединился и сын, и молчавший до того супруг (оказалось, что женщина, как это за ней водится, подняла шум, даже не обмолвившись из-за чего). Дворецкий, присутствующий при беседе, тоже занервничал, но поскольку он молчал, я его не считала. И вообще, его тут же выставили из гостиной, попросив держать рот на замке хотя бы
Мои робкие попытки дать объяснение ситуации со злосчастным письмом господин Лазарий очень тактично прервал замечанием о моей полной некомпетентности в политической ситуации Эль. После чего продолжил совместно с женой строить гипотезы, одна страшнее другой, чем же вызван столь неожиданный ответ.
Безобразие продолжалось с четверть часа. Эмиль большую часть времени молчал. Раза три он обронил фразу "об этом мне пока не докладывали" и раз пять задал родителям уточняющие вопросы. Из всего услышанного я сделала несколько выводов. Во-первых, эти самые родители подрабатывают на благо империи не то чтобы шпионажем, но собирают и сообщают, куда нужно, информацию обо всем интересном, подозрительном и стоящем высочайшего внимания. Во-вторых, я действительно ничего не смыслю в эльфийской политике. И пока я приходила к своим умозаключениям, Эмилль тоже кое до чего додумался.
— Чья вообще это была идея отправить ему приглашение? — интересуется он, когда в разговоре возникает подходящая пауза.
— Сетель, — тут же отвечает его отец.
— Моя, — возражаю я свекру.
Теперь все трое наконец-то смотрят на меня с должным вниманием.
— Это я попросила госпожу Сетель отправить приглашение его милости. Более того, в конверт я вложила короткую записку лично от меня. Ее высочество непременно должна поговорить с будущим супругом до того, как она объявит дату церемонии.
На лицах Литов читается ужас. Я даже догадываюсь о его причинах. Ну разве можно так низко оценивать мои дипломатические способности?!
— Не волнуйтесь, — произношу голосом, в котором проскальзывают нотки обиды, — я написала о том, что предмет разговора носит очень личный и никак не связан с ее решением о заключении брака.
— А о чем же… — господин Лазарий запинается, но по тону ясно, что он останавливает себя прежде, чем одарить племянницу императора каким-нибудь нелестным эпитетом, — о чем же она тогда хочет поговорить?
Мне требуется несколько секунд, чтобы придумать уместную формулировку. Обвожу взглядом всех участников беседы и спрашиваю, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Вы знаете про Эстелиан все?
Последнее слово я намеренно выделяю.
Первой догадывается мать Эмиля.
— Это исключено! Ее много раз проверяли. На этой почве у ее высочества проблем быть не может.
— Когда она посетила меня на днях, мне не показалось, что у нее нет проблем, как раз наоборот, — тут же возражаю я.
— И что император будет делать, если Сарей, наслушавшись жалоб вздорной девчонки, опять вспомнит о своем благородстве? — мрачно вопрошает господин Лазарий. — Его величеству нужен этот союз…
— Прощу прощения, — жестким тоном прерываю размышления старшего
— То-то и оно, что распространяется, — устало произносит отец Эмиля, оставив без внимания мои шпильки в его адрес. — Он ее обязательно послушает. Сарей сразу понял о чем пойдет речь, потому и согласился прибыть, хотя сейчас в Крайних землях дел невпроворот, и каждое второе требует его личного участия. А император в итоге получит еще одну отсрочку, это если звезды удачно встанут, а если нет, то и вовсе отказ.
— Извините, — вклинивается в нашу перебранку госпожа Сетель, — я почему-то не верю, что с Эстелиан что-то не в порядке. Мне кажется, она просто боится будущего супруга, он ведь и правда несколько мрачноват.
— Староват и жутковат, — добавляю я, вызывая улыбки у мужчин.
— У всех свои недостатки, зато девочка будет за ним, как за каменной стеной, — философски изрекает эльфийка.
— Скорее, за водной, — поправляет ее Эмиль.
Надо полагать, он намекает на магию, которой владеет его милость.
— А я думала, за ледяной, — непроизвольно ежусь, вспомнив взгляд древнего эльфа.
— В Крайних землях воды холодные и серые, — объясняет господин Лазарий, правильно истолковав мой жест. — По молодости у него была обширная практика в деле утопления флота противника и переброске колоссальных масс воды через собственные горы. И опыт этот так велик, что и горы, и прибрежная часть океана до сих пор считаются непроходимыми для всех кроме коренных жителей.
— Жутковат, — повторяюсь я, впечатленная новыми фактами из биографии Владыки, но тут же вспоминаю, что кое для кого это не преграда. — Госпожа Сетель, я вашу точку зрения понимаю, но не разделяю. Его милость нравится Эстелиан больше, чем она сама думает и гораздо больше, чем вы можете себе вообразить. Он, судя по поступкам, тоже неравнодушен к ее высочеству. В общем, единственная проблема — это память о печальных событиях одиннадцатилетней давности.
— И что с этой памятью делать? Тоже Марисаля попросить разобраться? — начинает заводиться госпожа Сетель, увидев еще один повод для переживаний. Наверное, с психологическими травмами рыжий гигант справляться не умеет.
— Нужно просто показать ее Давиду, — тороплюсь с "успокоительным" для эльфийки. — Я уже с ним договорилась. И если кто-нибудь сейчас посмотрит на меня так же, как пять минут назад, обижусь, потому что я могу грамотно решать такие тонкие задачи.
Чета Литов после моей отповеди безмолвствует, а Эмиль довольно улыбается.
Счастливейший из дней я представляла себе несколько иначе, но, возможно, когда все закончится, я буду воспринимать сегодняшние события по-другому. Пока же мои мысли перескакивают с одного на другое, и вообще мне кажется, будто я нахожусь в приюте умалишенных — все вокруг так блаженно улыбаются, стоит заметить мою скромную персону. Интересно, гости еще не начали прибывать…