Дальние берега времени
Шрифт:
— Угу, — кивнул я, поморщившись — мол, ты мне уже сто раз об этом говорила, и я чертовски устал, чтобы выслушивать это снова. Вслух же сказал: — Нельзя ли подыскать для Берта жилье поприличнее? Вы не забыли, мы ведь обязаны ему…
— Я помню, — жестко прервала она меня. — Мы делаем все, от нас зависящее. Не заостряй проблему.
Я немного наклонился и вперил взгляд в полароидное стекло на ее ящике. Внутри него вроде бы что-то шевельнулось.
— Чего тебе, Данно? — требовательно спросила Хильда.
— Пытаюсь разглядеть, осталось ли у вас сердце.
— Будь спокоен, оно на месте, — огрызнулась Хильда. — Не дури, Данно. Тебе не удовлетворить
Когда дверь за мной закрылась, я оглядел комнату — немногим лучше, чем Бертова камера, только имеется телевизор да крышка на унитазе. Я подумал было о том, что, может, включить телевизор и посмотреть немного новости, прежде чем уснуть, но, едва прилег на койку, вставать снова мне уже не хотелось. Я попробовал представить, чем сейчас занимается Пэт. Потом — что делает в данный момент Пэтрис. Потом попытался понять, что это, такое назойливое, привлекает мое внимание на самом краешке сознания. Потом я провалился в сон, а когда проснулся, то уже напрочь забыл об этом.
Глава 46
Я отдавал себе отчет в том, что моя новая жизнь в Бюро будет далеко не легкой. Подтверждение тому я получил почти сразу же после того, как проснулся. Я без особого аппетита поглощал доставленный ординарцем завтрак — остывшую до комнатной температуры глазунью и недостаточно прожаренный бекон, — когда мой телеэкран издал громкое «би-ип» и выдал мое расписание на день.
07:00 — подъем
08:00–09:15 — допрос (одиночный)
09:15–10:00 — перерыв и медицинское обслуживание
10:00–11:30 — допрос (с хоршем)
11:30–14:30 — обед
14:30–15:00 — допрос на подлодке (с Доками)
15:00–17:15 — технический перевод (с Доками)
17:15–17:30 — перерыв и медицинское обслуживание
17:30–19:30 — допрос(одиночный)
19:30–21:00 — ужин
21:00–22:00 — допрос на подлодке (с Доками)
22:00–22:30 — административная конференция
22:30 — медицинское обслуживание и отход ко сну.
Выглядело весьма устрашающе, с одним довольно приятным исключением. Когда Хильда прикатила, чтобы отвести меня на допрос (одиночный), я благодарно сказал ей:
— Думаю, у вас наверняка есть сердце, Хильда. Спасибо за столь продолжительный обеденный перерыв.
— А, это… — Она слегка повернулась, чтобы посмотреть, одни ли мы. Мы были не одни. Тогда она помолчала немного, потом сказала тихим голосом: — Да. Ну, насчет этого отрезка я объясню, когда наступит время.
Хильда оставалась Хильдой. В ее неслыханной щедрости содержался какой-то подвох. В чем я позже и убедился.
Мы прошли через допрос (одиночный) с его миллионом вопросов о технологии хоршей в целом и лаборатории Берта в частности; и перерыв, и медицинское обслуживание с моей пятиминутной отлучкой в ванную и еще десятью минутами для пары медиков, которые, осмотрев мое горло, впрыснули в него какую-то жутко пахнущую гадость, дабы я не потерял голос; и допрос (с хоршем), где мне задавали все те же вопросы о Берте и использовали меня в качестве переводчика. И, конечно, куда бы мы ни шли, нас сопровождала наша «свита».
Лингвисты изо всех сил старались не мешать нам, но теперь к ним присоединился дополнительный эскорт, состоящий в основном из сотрудников полиции ООН. Эти ребята не носили голубых беретов, как техники, на них были голубые каски, и они присутствовали повсюду, за всем наблюдая, постоянно бормоча донесения в свои портативные видеопередатчики, проявляя подозрительность ко всему, что делалось с материалами Страшил. Подозревать Бюро! Смех, да и только.
Но они не остались, когда допрос Берта закончился. Хильда их шуганула.
— Агенту Даннерману нужен отдых, — твердо заявила она, и голубые каски убрались восвояси. — Мы уезжаем, — бросила мне Хильда. — Бери с собой своего дружка хорша.
— Что… — начал было я, но передумал. В тот момент Хильда явно не намеревалась отвечать на мои вопросы. Вздохнув, я сказал Берту, что он идет со мной, и когда он спросил меня о том, о чем я собирался спросить у Хильды, я лишь покачал головой. Парочка подошедших охранников Бюро повела нас к выходу. Снаружи ждал фургон, который и доставил нас на вертолетную площадку.
Тут я догадался.
— Мы летим в Арлингтон, так ведь? — спросил я Хильду.
— А куда же еще? — только и сказала она.
В Арлингтоне мы и пообедали. Угощение от Бюро ограничилось «фирменными» сандвичами и кофе для меня да несколькими кусочками чего-то, похожего на тушеный ревень, для Берта — все, что Пиррахис успела отобрать для него за предоставленное ей время.
Исследовательская лаборатория Бюро создавалась с таким расчетом, чтобы удовлетворить любые потребности организации при расследовании того или иного дела. Здесь занимались всем — от вскрытия пульверизаторной бомбы, полной радионуклидов, до анализа токсинов в игольчатом наконечнике зонтика киллера или досмотра внутренней обивки чемодана контрабандиста. Место, где нас кормили, воняло древним прахом и кислотами, но во время нашего обеда здесь ничего не делали. Ничего особенного не происходило и в помещениях, мимо которых мы проходили по пути сюда, но когда Хильда, объявив, что время обеда истекло, провела нас в запертое крыло лаборатории, там кипела бурная деятельность. Стоящие у трех или четырех верстаков техники (все — люди Бюро, ни одного голубого ооновского берета) осторожно расчленяли погибших боевых роботов Страшил. На паре других столов исследовались вещички, которые я умыкнул у Берта и Пиррахис: ее книги, его инструменты. Увидев их, Берт печально всхлипнул, но Хильда не позволила нам задерживаться.
— Пошли дальше, — приказала она. — Посмотрим на живых.
С «живыми» роботами у специалистов тоже, похоже, не особо получалось. Боевая машина и «рождественская елка» содержались в комнате со стеклянными стенами. Двое техников Бюро высшего разряда ожидали нас у экрана монитора, позволявшего им смотреть внутрь, где два снайпера держали под прицелом обе инопланетные машины на тот случай, если любая из них совершит какое-то незаконное враждебное действие. Таковых или каких-либо других действий механизмы не предпринимали, а лишь время от времени подергивались.
Когда Хильда поинтересовалась, почему они так делают, а я спросил Берта, тот мрачно ответствовал:
— Они просто проводят плановую проверку систем, дабы убедиться, что все функционирует нормально. Вам нечего бояться.
Хильда поразмыслила над этим секунду, потом вздохнула:
— Ну что ж, продолжим.
Как только мы вошли в камеру, оба снайпера вытянулись по стойке «смирно».
— Вы не должны стоять на линии огня, бригадир, — предупредил один из них Хильду.