Дальние берега времени
Шрифт:
— Да, да, — раздраженно буркнула она, но послушно откатилась в угол. А техники приступили к работе.
Несомненно, техники знали, чего хотели. Они, очевидно, тщательно изучили все, что я рассказал на допросах о способностях «рождественских елок», и теперь заставляли меня прогонять машину по режимам: вытягивать ветви вплоть до крошечных прутиков, демонстрировать свои видеозаписывающие линзы, говорить. Один из техников записывал каждое движение механизма, тогда как второй отдавал мне приказания, которые я переадресовывал
— Выполняй приказы Дэна.
Дело пошло немного быстрее… но все равно двигалось медленно.
Когда «рождественская елка» продемонстрировала все свои возможности — по меньшей мере дважды, — техники обратились к боевому роботу. Это заставило снайперов понервничать, но машина покорно поворачивалась, передвигаясь и демонстрируя свое оружие на протяжении добрых двадцати минут. Затем техники сделали паузу и поглядели друг на друга.
— Нам бы хотелось посмотреть, как он стреляет из своего оружия, — начал один из них. — Можно мы отведем его на полигон?
— Не может быть и речи! — пролаяла Хильда из своего угла. — Ни один из механизмов не покинет этой комнаты.
Технари вздохнули:
— Ладно, но нам нужно знать дальнобойность, скорость стрельбы и так далее.
Но когда я задал эти вопросы Берту, в ответ получил только неистовое изгибание его шеи.
— Не забывайте, Дэн, — упрямо молвил он, — что я поздно пришел в этот мир высоких технологий. Я ничего не знаю об оружии.
Я не поверил ему. Однако мне не хотелось называть друга лжецом, так что я просто с невозмутимым видом перевел его слова. Насколько я понял, Берт имел право на редкую ложь, когда его совесть не рекомендовала ему говорить правду. В конце концов во время моего пребывания в его Гнезде он не единожды позволял мне такую же слабину.
Когда настало время уходить, я обнаружил, что у нас появились зрители. Вернее, зритель. Маркус Пелл стоял снаружи и наблюдал за инопланетными машинам по монитору. Он бросил в меня быстрый взгляд.
— Напоминаю вам, агент Даннерман, что вы не должны говорить об этом кому-либо, особенно людям из ООН. Единственный человек за пределами Бюро, которому известно об этом, — президент Соединенных Штатов.
— Да, сэр, — кивнул я, нисколько не удивившись тому, что Пелл удосужился доверить президенту свои тайны.
Машины внутри камеры снова слегка задергались, и Пелл ткнул в их сторону большим пальцем.
— Им обязательно делать это?
— Берт говорит, это просто проверка систем, — объяснил я, хотя знал наверняка, что Пеллу уже обо всем доложили.
— Мне это не нравится, — насупился заместитель директора. — Может он отключить их?
Когда я задал этот вопрос Берту, тот явно обеспокоился. Он некоторое время изучал мое лицо с близкого расстояния, потом хмуро произнес:
— Да, Дэн, я могу сделать это. Но зачем?
— Затем, что кое-кто здесь до смерти боится твоих машин.
— Ну и что, Дэн? Ты не забыл, что я одинок на этой планете? Эти машины — единственная моя защита.
— Не очень-то надежная, Берт, — покачал я головой. — Первое подозрительное движение любой из них — и охрана уничтожит ее.
— Даже если и так, — решительно сказал он, закрывая дискуссию.
— Он не может сделать этого, — сообщил я заместителю директора. Тот мне не поверил.
— А о чем вы так долго болтали? — требовательно спросил он.
— Берт говорил мне обо всех причинах, по которым он не может сделать этого. Большинства из них я не понял.
Пелл смотрел на меня с неприязнью и подозрением.
— Знаете, что я думаю, Даннерман? Я думаю, что ваш дружок не до конца откровенен с нами. Возможно, он нуждается в небольшой стимуляции.
Мне очень не понравился ход мыслей Пелла.
— Если вы намекаете на пытки, это против политики Бюро, не так ли?
— Только по отношению к людям, Даннерман. В нашем уставе ничего не сказано насчет уродов из космоса.
Я не совсем понимал, насколько серьезен Пелл в своих намерениях. Поэтому напомнил ему, что Берт не только наш хороший друг, которому мы многим обязаны, но мы к тому же так мало знаем об анатомии инопланетянина, что пытка может убить его.
Пелл фыркнул.
— Время вышло, — заявил он. — Вам пора возвращаться в Кэмп-Смолли. — С этими словами заместитель директора покинул нас.
На обратном пути нам пришлось подождать, пока подъемник водрузит Хильду на вертолет. Я воспользовался возможностью переговорить с Бертом наедине, пытаясь уверить его в незыблемости наших дружеских отношений. Я попробовал высказать ему свое понимание того, как он, должно быть, себя чувствует, но Берт довольно резко прервал мои излияния.
— В самом деле, Дэн? — сердито спросил он, но потом овладел собой и смягчил тон. — Наверное, так оно и есть. Но пусть тебя это не беспокоит. Это моя забота, не твоя.
— Какую заботу ты имеешь в виду?
Берт обреченно взмахнул руками и крутанул шеей.
— Просто я чувствую, что, вероятно, допустил ошибку. Думаю, мне уже больше никогда не увидеться со своей Великой Матерью… и, я думаю, она не одобрила бы меня.
Глава 47
Между допросом (одиночным) в 17:30 и допросом на подлодке (с Доками) в 21:00–22:00 оставалось полтора часа, отведенных на обед. На сей раз со стороны Хильды не было никакого подвоха. Она не только предоставила мне возможность не спеша насытиться, но и позволила предаться этому в небольшой квартирке, принадлежащей Пэт и Дэну У, причем от своего присутствия она нас избавила.