Дальний полет
Шрифт:
Мэтью немедленно сориентировался, схватил сестру и, пока поток относил их от берега, держал ее голову над водой. Тревогу поднял мистер Ивен Ивенс, хорошо известный в Бонтгоче, а полковник Саммерс, тоже почтенный местный житель, поспешил отправиться на помощь на своей моторной лодке.
Полковник Саммерс почти две мили гнался за детьми по предательским водам устья и наконец сумел подплыть к ним и взять их на борт.
Полковник сказал: "Мэтью спас сестру, рискуя жизнью. Побольше бы нам, англичанам,
Самое удивительное: Мэтью не знал, что умеет плавать.
Беседуя с нашим репортером, он скромно отрицал, что совершил подвиг. "Полли не плавает, - сказал он, - а я понял, что плыву, и, конечно, стал ее спасать". На вопрос репортера он ответил, что учился плаванию, но научиться не мог. "Когда я упал в воду, я очень испугался, - признает он, - но тут я услышал голос. Он мне говорил, чтоб я не трусил, и учил, что делать руками и ногами. Я послушался и поплыл. Без сомнения, Мэтью говорит правду. Прежде никто не видел, чтоб он плавал, и все считали, что плавать он не умеет.
Когда репортер спросил, не удивился ли мальчик голосу, он ответил, что часто его слышит, так что не очень удивился.
Когда репортер предположил, что это - ангел-хранитель, он отвечал, что все может быть.
Как ни удивительно, что человек внезапно поплыл, повинуясь невидимому наставнику, несомненно одно: Мэтью совершил подвиг - рискуя жизнью, спас сестру, и мы надеемся, что его отвага будет вознаграждена".
Я взглянул на Мэри. Она медленно покачала головой.
– Он давно заснул. Да и к чему? Дело сделано.
– Это местная газетка, - сказал я.
– Господи, как же?..
– и вспомнил молодого человека, который беседовал с Мэтью на берегу.
– Газета пришла на здешний адрес, - напомнила Мэри.
– Наверное, они нашли в телефонной книжке…
Я решил не сдавать своих позиций.
– На что им это нужно? Сразу видно: дешевая местная сенсация, выдумка репортера.
Ни я, ни Мэри не знали, должно быть, как следует, кого мы имеем в виду, когда говорим "они". Но вскоре я убедился, что недооценил прыти современной информации.
У меня появилась дурная привычка: бреясь, я крутил радио - наверное, чтобы не думать, и вообще теперь так многие делают. И вот на следующее утро я терпеливо слушал новости. Профессор из какого-то свежеиспеченного университета рассказывал, что его раскопки доказали принадлежность местечка Монтгомери к древнему королевству Мерсия. Когда он кончил, диктор сказал: "Сейчас ровно двадцать пять с половиной минут девятого… тьфу, восьмого! Ну, перейдем от древних англов к современным ангелам. Юный Мэтью Гор из Хиндмера, отдыхая летом в деревне, как истинный рыцарь спас свою тонущую сестру, не умея - как это ни странно - плавать. Деннис Клаттербак сообщает…"
Передача стала глуше. Чей-то голос произнес:
– Мне сказали,
– Да, - сказал Мэтью. Его голос звучал не совсем уверенно.
– И еще мне сказали, что раньше ты не плавал.
– Да… ну, то есть да, не плавал, - сказал Мэтью довольно растерянно.
– Никогда не плавал?
– Да, - твердо ответил Мэтью.
– У меня не получалось… - прибавил он.
– А сейчас получилось?
– Да.
– Говорят, ты слышал голос?
Мэтью помолчал.
– Ну… вроде того… - ответил он.
– Ты думаешь, это твой ангел?
– Нет!
– сердито заявил Мэтью.
– Еще чего!
– Ты же сам говорил репортеру…
Мэтью не дал закончить фразу:
– Ничего я не говорил! Это он говорил. И вообще я не знал, что он репортер.
– Но голос ты слышал?
Мэтью снова помолчал и не нашел ничего лучше, чем сказать: "Вроде того…
– А когда ты его услышал, ты понял, что умеешь плавать?
Мэтью хрюкнул.
– И ты не думаешь, что тебе помог твой ангел-хранитель?
– Я не говорил ни про каких ангелов!
– возопил Мэтью.
– Это он говорил. Просто я влип, а Чо… - он внезапно остановился, и я почти услышал, как он прикусил язык.
– Ну, понял, что умею, - неловко закончил он.
Репортер что-то начал говорить, но его оборвали на первом слоге.
Диктор сказал:
– Мэтью научился плавать за один раз. Замешан тут ангел или не замешан, а Мэтью умело воспользовался преподанным ему уроком, и мы за него рады.
Мэтью спустился к столу, когда я кончал завтракать.
– Сейчас слушал тебя по радио, - сказал я ему.
– А!
– сказал Мэтью и, не вдаваясь в объяснения, занялся корнфлексом.
– Когда это ты успел?
– спросил я.
– Тут один звонил, когда мама ушла. Спрашивает: "Ты не Мэтью?", а я говорю: "Мэтью", а он говорит: "Я из Би-Би-Сй. Можно к вам зайти?" Я говорю: "Можно", а то ведь невежливо отказать, если он оттуда. Ну, он пришел и показал мне газету. А потом включил запись и стал меня спрашивать. А потом ушел.
– И ты не сказал про него маме?
Мэтью возил ложкой по тарелке.
– Понимаешь, я думал, она испугается, что я ему говорил про Чокки. А я не говорил. Наверное, им это неинтересно.
Слабый довод, подумал я. Кажется, он чувствует себя виноватым, что пустил этого типа.
– М-да… Что ж, теперь поздно, - сказал я.
– Только если еще заявятся, не говори с ними, а отсылай их к маме или ко мне. Ладно?
– Ладно, папа, - ответил он, помолчал и прибавил хмуро: - Да нет, это трудно. Понимаешь, я ведь не знал, что там, на берегу, был репортер. И этот тоже… Я не думал, что это интервью…