Дальний родственник
Шрифт:
– Вон там!
– мужик в могучем тулупе ткнул рукавицей в заросли кустов, освещенных луной.
– Метров триста всего. За кустами открытое пространство, укрыться негде. Но если поднимете его, то стрелять надо сразу, пока не ушел за выстрел.
– Первым стреляет тот, кто первым увидит, - сказал хозяин.
– Не поворачивать стволы вбок, только вперед. Не растягиваться, идем цепью, на расстоянии четырех-пяти метров.
Это было легко сказать, но трудно сделать. Со стороны ландшафт казался почти прозрачным и лишь слегка помеченным отдельно стоящими
Кое-кто уже пыхтел, кое-кто уже взмок и не смотрел никуда, кроме как себе под ноги, когда добрались до зарослей, где затаился зверь, луна закатилась под тяжелое облако.
– Вот он!
– раздался крик, и сразу вслед за ним хлесткий выстрел, что-то заворочалось в кустах боярышника, загремела беспорядочная пальба, в снег полетели алые ягоды, в морозном воздухе пополз пороховой дымок.
В наступившей затем тишине кто-то визгливо-радостно сказал: “Есть!”
Охотники с шумом ринулись через кусты и сгрудились вокруг добычи, разом смолкнув - за черно-алым занавесом боярки, навзничь в снегу, лежал Павел.
Глава 19. Вся королевская рать.
– Мертв, как бревно, - сказал хозяин, брезгливо пошевелив тело ногой. По груди Павла расплывалось кровавое пятно, вместо левого глаза зияла черная дыра.
– Но надо же что-то делать, - тоненько воскликнул кто-то, - может, его еще можно спасти!
– Что тут можно спасти, когда у него все мозги на снегу, - сказал хозяин и замолчал, потянув из кармана фляжку.
– Вот те, бабушка, и Новый год, - тихо обронил кто-то.
– Это вы виноваты, вы устроили весь этот балаган!
– крикнул джентльмен в очках и седой эспаньолке.
– Я, - кивнул хозяин.
– Я устроил балаган. Но теперь виноваты все. Или кто-то не стрелял?
– он обвел глазами собрание.
Собрание опустило глаза.
– У всех одинаковые гладкоствольные ружья, заряженные одинаковой картечью, - продолжил хозяин, отсосавшись от фляжки и, не глядя, передавая ее дальше.
– Теперь уже не представляется возможным определить, кому принадлежат рога Павла.
– Милиция определит, - обреченно простонал кто-то.
– Точно, - согласился хозяин.
– Она определит. Просто назначив виновного, путем жеребьевки. Кто потянет короткую спичку? Кто последний раз косо посмотрел на Павла или дал ему взаймы?
– Здесь вообще нет виновных, - раздался чей-то подрагивающий голос.
– Это несчастный случай на охоте.
– Несчастный случай на охоте бывает в детективах Агаты Кристи, - усмехнулся хозяин.
– А в Москве бывает убийство. И наши благородные правоохранители постараются вымутить из него весь возможный бакшиш. А мы будем сидеть, и сидеть, и сидеть под подпиской о невыезде, пока они будут разводить нас по одному, решая, кто способен больше заплатить за отмазку и больше нагрузить на другого.
– Это бред какой-то!
– воскликнул джентльмен в эспаньолке.
– Здесь все порядочные люди, а не бандюки какие-нибудь!
– И все порядочные люди не сделают и шагу из Москвы, пока следствие будет тянуться, как сопля по милицейскому бетону, - ухмыльнулся хозяин.
– А дела будут стоять. А жизнь будет проходить мимо, и белые самолеты будут улетать на Канары - без нас.
– Да что вы болтаете, чего вы, в конце-концов, хотите, что вы страху-то нагоняете?!
– завизжал джентльмен в эспаньолке.
– Согласия, - спокойно сказал хозяин.
– Соборности. Взаимопонимания. Нам следует выработать общее решение.
– Я хорошо знал Павла, - вперед выступил представительный господин в медвежьей шубе.
– Он был одинок и несчастен, земля ему пухом, - господин сдернул с лысины боярскую шапку и скорбно умолк.
– Елену я беру на себя, - ни к кому конкретно не обращаясь, сказал хозяин.
– Хорошая, в принципе, смерть, - с осторожной задумчивостью произнес интеллигентного вида господин, похожий на дорогого адвоката.
– На бегу. Не испив чашу сию до дна...
– Да!
– поддержало его лицо из-за плеча.
– И место хорошее, ему бы понравилось.
– Павел, Павел...
– сказал господин, похожий на адвоката.
– Нам будет недоставать тебя. Но... надо же как-то это организовать, господа?
– он обвел взглядом присутствующих.
– Конечно, - серьезно и строго сказал хозяин.
– Необходимо предать усопшего земле, ведь кроме нас у него не было никого. Ставлю вопрос на голосование.
– А если кто-нибудь из гостей...
– неуверенно спросил молодой человек в лыжной куртке.
– Беру на себя, - быстро ответил хозяин.
– Ну, если на себя...
– с нотками радости в голосе сказал джентльмен в эспаньолке.
– Я, пожалуй, склонен согласиться.
– И если кто-нибудь займется, так сказать... технической стороной, - осторожно добавил господин, похожий на адвоката.
– Мои люда закопают, - нетерпеливо ответил хозяин. – Ну?
Он обвел взглядом собрание.
И скорбно склонив головы, собрание, один за другим, подняло опустившиеся было руки.
– Вставай, Лазарь!
– хозяин пнул Павла в бок носком сапога.
– Земля мерзлая, закапывать тебя еще не хватало.
Глава 20. В круге Времени.
– Луна расплылась в щербатой ухмылке,
И сквозь табачную вонь
Чадит, угасая в пустой бутылке,
Свечи оплывшей огонь.
Ночь сгорела дотла и погасли огни,
Расплылись в наступающем дне,
Тянет холодом из-под двери,
Забытый шарф белеет на ковре, -
продекламировал родственник.
– Чернеет, скорее, - меланхолично ответил Павел.
– И не шарф это вовсе, а чьи-то подштанники. Судя по размеру, Матвеевы. И не лежат они на ковре, а висят на дверной ручке. Он их, гад, специально подбросил, нам на радость.