Дальняя бомбардировочная... Воспоминания Главного маршала авиации. 1941-1945
Шрифт:
Для того чтобы обеспечить прием, разгрузку и отправку большого количества самолетов, на аэродром «Три Дуба» был направлен заместитель командира 53-й авиационной дивизии полковник Б. Ф. Чирсков с оцеративной группой.
В первую ночь оперативная группа принята не была, так как аэродром отбомбил противник. На вторую ночь вся группа благополучно прибыла, и полковник Чирсков стал заниматься решением вопросов, как организовать прием, разгрузку и отправку самолетов. Он имел указания о том, что необходимо обеспечить прием и выпуск 80-100 самолетов каждую ночь.
Принять такое количество самолетов совсем не просто, когда рядом базируется истребительная авиация противника, а сам аэродром регулярно подвергается бомбардировке. Требовалась, во-первых, максимальная маскировка аэродрома в ночных условиях — предельно малое количество огней на летном поле, во-вторых, быстрейшая разгрузка прибывающих самолетов и немедленная их отправка, так как большого количества самолетов аэродром принять не мог. Оставление же самолетов на день на аэродроме исключалось, ввиду каждодневного облета его разведчиками противника. И все-таки, можно сказать под самым носом у немцев, такая работа была проделана. Оперативная группа успешно справилась со своей задачей.
Наши корабли приходили на аэродром волнами по 15–20 самолетов. Как правило, они разгружались не выключая моторов. С помощью словацких товарищей были созданы группы по разгрузке прибывающих самолетов, вместе с экипажем корабля они быстро разгружали самолет, который сейчас же улетал, а на его месте появлялся другой самолет. Так конвейером, организованно шла интенсивная работа. [473] Самолеты противника не один раз бомбили этот аэродром, наша группа потеряла в связи с этими налетами двух товарищей.
На аэродром «Три Дуба» доставлялось не только стрелковое вооружение, но и полковые минометы, артиллерия, автотранспорт, а также противотанковые ружья, тяжелые пулеметы и другое снаряжение. Кроме полетов с посадками, мы также сбрасывали вооружение и боеприпасы в других точках Словакии: Брезно, Доновали, Зашова и других. В конце сентября немецкие части подошли к Зволену, угрожая захватить город и выйти в район аэродрома.
Как раз в это время на аэродром «Три Дуба» прибыло 76 самолетов, которые доставили рядовой и офицерский состав из чехословацкой бригады с их вооружением.
Бригадой командовал полковник Пшекрыл — волевой, смелый, энергичный командир и, как показали дальнейшие его действия, не теряющийся в сложной обстановке человек. Прилетел он на самолете лейтенанта Н. С.
Ларионова, который в сложных условиях погоды вместо аэродрома «Три Дуба» выскочил на площадку в районе Брезно, которая была обозначена огнями, и произвел там посадку. Вместе с полковником Пшекрылом на этом самолете прилетел начальник разведки словацкой армии Павел Марцело и другие ответственные товарищи, всего двадцать человек.
Площадка оказалась столь малых размеров, что прибывшему туда полковнику Чирскову вместе с летчиком Ларионовым немало пришлось поломать голову над тем, как вызволить самолет. Разбирать его и вывозить по частям не было никакой возможности, оставить на площадке — сразу его уничтожат самолеты противника.
В конце концов решили все же взлететь, предварительно максимально разгрузив самолет и слив из него горючее, оставив лишь минимальный запас на обратный перелет. Решение, конечно, волевое, не обеспеченное размерами площадки, однако бросить самолет, который был в полной исправности и мог продолжать нести службу, экипаж не мог. Нужно было или отказаться совсем от этой затеи, или начинать взлет на полной мощности моторов и продолжать его, несмотря ни на что…
Получив «добро» полковника Чирскова, члены экипажа заняли свои места.
Самолет зарулил на самый край площадки, моторам был дан максимальный режим, по выходе на который самолет был снят с тормозов и начал разбег.
Лица, относящиеся к летно-подъемному составу, легко себе представят состояние экипажа, а также и разрешившего этот взлет… Почти цепляясь за землю, самолет какое-то время летел на одной высоте, но, постепенно набирая скорость, вышел все-таки с границы опаснейшего режима и обрел маневренность.
Если вам когда-либо встретится человек, имеющий летную профессию, еще молодой, но с сединой в волосах, можете, не спрашивая его, быть уверенными в том, что в его летной жизни было что-либо похожее на описанный случай и, вполне вероятно, не один раз… [474] Прибытие подразделений чехословацкой бригады сразу изменило обстановку на этом участке, и противник был отброшен от Зволена. Однако гитлеровцы, стягивая значительные силы, стали сжимать кольцо вокруг территории, занимаемой партизанами и повстанческой армией. В окружении насчитывалось не менее 75000-80000 человек, и они могли, конечно, оказывать сопротивление продолжительное время. Однако отсутствие единого командования и взаимодействия между повстанческой армией и партизанами не помогало их боевым действиям… Вместо того чтобы направить все свои усилия на борьбу с общим врагом, в стане словаков шла, по сути дела, внутренняя политическая борьба за власть в армии между эмигрантским правительством Бенеша с одной стороны, и Словацким национальным советом — с другой. Все это, естественно, прямо сказывалось и на порядках, и на дисциплине в армии. Дело дошло до того, что встал вопрос о присылке туда командных кадров из Красной Армии… Большая часть солдат и офицеров повстанческой армии вела упорные оборонительные бои с противником, который имел против них больше шести немецких дивизий с соответствующими дисциплиной, вооружением и техникой. Силы были явно не равные. И все же в течение двух месяцев словаки дрались с врагом при отсутствии согласованных действий среди своего командования, что, по сути дела, и предопределило гибель Словацкого восстания.
Со второй половины октября противник повел решительное наступление по всему фронту повстанческой армии. Мы усилили боевое снабжение повстанцев, а кроме этого, приступили и к ударам с воздуха по войскам врага. Кроме 5-го авиакорпуса на проведение этой операции были задействованы соединения и части 4-го гвардейского корпуса АДД. Погода, надо прямо сказать, не благоприятствовала полетам, но приходилось летать и в сложных метеорологических условиях, чтобы не оставить наших словацких товарищей без столь необходимой помощи. Противник организовал с аэродрома, находящегося в районе города Попрада, перехват наших самолетов своими истребителями, чем причинял нам определенный урон, но остановить доставку вооружения, конечно, не смог.
События развивались стремительно. Кольцо окружения сжималось. Имея повседневную связь с Иваном Степановичем Коневым, мы имели довольно подробную информацию о положении дел в Словакии. Незадолго до конца словацкого восстания, когда остались уже считанные дни его существования, правительство Бенеша обратилось к нам с просьбой о посылке туда нашего представителя. Однако в нашем ответе было сказано, что посылка представителя Главного командования Красной Армии, которая была бы полезна ранее, сейчас нецелесообразна. [475] И действительно, противник захватил 24 октября Брезно, 26-го — Зволен, а за ним и центр восстания — город Банска-Бистрица. Такая скоротечность событий была неожиданна и для штаба 1-го Украинского фронта. Так, в присланной мне 20 октября телеграмме начальник штаба 1-го Украинского фронта В. Д. Соколовский писал, что сигналы для сброса груза на площадку Брезно с 20 по 29 октября установлены соответственно периоду с 11 по 19.10.44, а уже 25 октября Соколовский сообщил, что сигналы ввиду сложившейся обстановки в Словакии как для посадки, так и для сброса будут даны только в день доставки. Например, сигналы с 25 на 26 октября: а) с посадкой самолетов на аэродром «Три Дуба» сигналы с земли — две белые ракеты, самолет дает одну белую ракету; б) для сброса груза без посадки район Доновали, 16 километров северо-восточнее Банска-Бистрица — две зеленые ракеты, световой маяк дает букву «Р», три костра треугольником.