Дальняя заря Ивана Ефремова
Шрифт:
– Бонэ, Эви, нур зоргу!11 – подключился к разговору Гриф Рифт. – ла гасто повас эсти контага.
***
– Вы чувствуете? Слышите, как коряво звучит текст? И, кстати, почему ваши звездуны говорят то на русском, то на эсперанто? Вам самому не странно?
Стенич отчеркнул карандашом целый абзац.
– Так-то, по-человечески, я Вас понимаю. Вам надоело
– П-прошло больше двух тысяч лет, – Иван попробовал объяснить языковую проблему. – Люди пришли к единому языку…
– Это я понял. – отмахнулся Стенич. – Но эта ваша гипотеза не имеет для читателя никакого значения. Ему читать ваш текст и понимать написанное будет неудобно. То есть Вы, дорогой мой, мешаете читателю понять вашу сверх-идею!
Про мелочи в виде построения предложений, про странную лексику я говорить не буду, это, конечно же, корректор поправит. Стоить будет денег, но без денег в нашем деле, сами понимаете.
Он откинулся в кресле. Минуту подумал и предложил.
– А давайте, сейчас Вы, Иван Антонович, будете читать, а я послушаю?
Иван трясущимися от волнения руками принял папку. Нашёл глазами место, на котором остановился Стенич и начал чуть заикаясь…
Орбита Торманса. ЗПЛ «Тёмное пламя» Гриф Рифт, Эвиза Танет, Иван Ефремов
– Гриф, ты разве забыл, что в состав регенератора входи мощная доза дезинфектора? – Эвиза Танет с удивлением посмотрела на командира корабля.
Гриф Рифт был невозмутим. – Мы не знаем, откуда взялся пришелец, не знаем, какая у него биологическая структура и как его симбиоты отразятся на наших организмах. Поэтому приказываю, – в голосе командира звякнул металл, – приказываю вступать в контакт с неисследованной формой жизни только при полном комплекте биозащиты. Приказ понятен?
– Так точно, капитан Гриф! – Эвиза недовольно качнула глянцево гладкой головой и начала набирать на пульте необходимые команды для регенерирующего состава. Время от времени она переводила взгляд на камеру, в которой на высоком столе мягкими ремнями зафиксировано тело молодого мужчины. Тело равномерно покрыто редким волосяным покровом, особенно густым на голове, в паху и на груди. Из-за обилия волос оно выглядит неопрятно, но в тоже время притягательно в своей дикости.
Наконец, работа раствора закончена. Эвиза дала команду на очистку. Стол с телом из замкнутой
***
Постепенно мутно-жёлтая пелена перед глазами Ивана становилась всё светлее и светлее, пока всё пространство перед его взором не затопил яркий белый свет, падавший сверху. До слуха донёсся резкий щелчок и тут же мышцы рук и ног почувствовали свободу. Голова на противодействии качнулась вперёд. Не успел Иван обрадоваться свободе, как тело его свело судорогой, живот напрягся, а изо рта и носа хлынул поток жидкости горько-солёной на вкус. Рефлекторно ноги подтянулись к груди, а сам Иван повернулся набок. Ещё минуту мучительные спазмы сотрясали организм. Наконец, тело замерло в облегчении. Дышать полной грудью Ивану было страшно, и он ограничился поверхностными вдохами.
***
Стенич сделал знак остановиться. Ефремов замолчал.
– Вы слишком сильно увлекаетесь физиологическими подробностями. Настолько натурально, что даже у меня тошнота к горлу подступила, – сказал редактор и откашлялся, прочищая горло. – Такая точность в художественном произведении совершенно лишняя. Лучше убрать. А вот приборы навигации опишите подробнее.
***
Перед глазами, в нескольких метрах виднелась матовая чуть подсвеченная вертикальная поверхность бледно-зелёного цвета переходящая вверху в тёмно-малахитовый потолок. С потолка яркие диски роняли белый мягкий свет. Граница между стеной и потолком не просматривалась, и это почему-то сильно беспокоило Ефремова. «Неужели это и есть Царствие Небесное?» – появилась странная мысль.
Двигаться не было ни сил, ни желания. На память пришло пережитое, казалось, совсем недавно приключение на горе Богдо. Вспомнились аршинные жгуты голубого огня, с грохотом и треском разрывающих воздух, вспомнился дождь, заливающий глаза, скользкая глина на покатых скалах под подошвами сапог. Вспомнилась вдруг и резкая жгучая боль в затылке…
Тут же в поле зрения попало странное существо, с первого взгляда напоминавшее скорее портновский манекен с блестящей деревянной головой.
Присмотревшись, Иван заметил, что «кожа» странного существа слегка прозрачна и сквозь неё проглядывает человеческое тело. Когда снеговик наклонился, он понял, что «голова» это всего-навсего защитный шлем. Сквозь прозрачное лобовое стекло виднелось лицо с большими голубыми глазами.
<