Дама из долины
Шрифт:
— Если хочешь, Аксель, можешь сесть впереди, — говорит Гуннар Хёег.
— Спасибо, мне удобно, — отвечаю я и спрашиваю, не спуская глаз с Сигрюн: — Ты больше не пойдешь сегодня на работу?
— Кто знает, районного врача могут вызвать в любую минуту. Мало ли что может случиться. Но даже такие, как я, могут позволить себе иногда повеселиться.
— Скоро у нас на Севере все изменится, — вмешивается в наш разговор Гуннар Хёег.
— Людей немного, пространство бесконечно, — говорю я.
— Хорошо сказано. — Он доволен.
Я
Едва Сигрюн собирается впустить нас в квартиру, как дверь квартиры распахивается.
Эйрик Кьёсен. На нем исландский свитер, джинсы и модные войлочные сапоги со шнуровкой. Он держится как хозяин и встречает нас улыбкой.
— Привет! — говорит он.
— Эйрик! — Сигрюн нисколько не смущается при виде мужа. Напротив, она даже обрадована.
— Рад тебя видеть, Эйрик! — искренне говорит Гуннар Хёег. Они обнимаются, как старые друзья.
— Привет, Аксель! — Эйрик обнимает и меня. — Добро пожаловать снова к нам.
— Спасибо, — благодарю я.
Но атмосфера в комнате напряженная. Карта не соответствует ландшафту. Все не так, как я ожидал. Видно, Сигрюн, Эйрик и Гуннар Хёег не первый раз собрались вместе. К тому же Гуннар Хёег странно изменился, как только снял пиджак, бросил его на стул и прошел к холодильнику с привезенными бутылками.
— Значит, у нас будет настоящий праздник! — говорит он.
— Что случилось? — Сигрюн смотрит на Эйрика, доставая бокалы.
— Оказалось, что слишком много снега, — отвечает Эйрик и ласково гладит жену по плечу, словно желая ее успокоить. — Мы не взяли с собой лыжи. Снег повалил неожиданно. Я прервал поход и освободил учеников на все выходные. Им полезны такие сюрпризы, хотя провести ночь в чуме им тоже хотелось. Надеюсь, Аксель, в следующий раз и ты пойдешь с нами?
— С удовольствием.
— И я подумал, что успею попасть на вечеринку, если не попал на сам праздник. Мы с Сигрюн редко виделись в последние недели.
— Моя квартира в Киркенесе очень кстати, — говорит Сигрюн.
Гуннар Хёег стоит посередине комнаты с бутылкой и собирается налить всем вина.
— Нет, спасибо, — говорит Эйрик. — Сегодня вечером я пью только воду.
Сигрюн подходит к полке с пластинками.
— Что будем слушать? Моцарта? Рахманинова? «Битлз»?
— Приятно находить друг друга в музыке, — говорю я.
— Тебя это удивляет? — спрашивает Эйрик.
— Не знаю. Все эти годы я из-за музыки чувствовал себя не таким, как все, так сказать, вне общества.
— Это я понимаю, — говорит
— Не надо говорить про Аню, — резко просит Сигрюн.
— Прости, пожалуйста.
— Я не знал, что музыка распространилась так широко, — с искренним удивлением говорю я. — Жил слишком изолированно от людей.
— А встреча с нашей частью страны заставила тебя изменить свое мнение? — с интересом спрашивает Гуннар Хёег.
— Да, здесь люди не замыкаются в себе. Не боятся показать свой восторг. Не то что в Осло.
— Я спросила, что мы будем слушать, — повторяет Сигрюн и закатывает глаза.
— Пусть решит Аксель, — добродушно предлагает Гуннар Хёег.
Господи, спаси и помилуй, думаю я. Что подходит для такого сеанса? Я как будто играю в пьесе, стою на сцене и исполняю роль, которую еще не выучил. И даже не знаю, чем эта пьеса кончается. Что это, комедия? Или трагедия? Воспитание характера? Авангардистская постановка «Пера Гюнта» Ибсена? А может, мы представляем субтильную версию «Оглянись во гневе» Осборна? Или какую-нибудь драму Стринберга или Бьёрнсона? Воздух заряжен напряжением. Невидимое северное сияние. Бегающие взгляды пытаются на чем-то задержаться. Эйрик, с виду счастливый и расслабленный, сидит на диване. И пьет свою воду. Я в ожидании замер на стуле. Сигрюн и Гуннар Хёег руководят действием. Оно более натянуто, чем мы с Эйриком отваживаемся признать.
— Поставь что-нибудь, о чем потом можно будет поговорить, — прошу я Сигрюн.
Она ставит ноктюрн Шопена.
— Как прошел праздник? — спрашивает Эйрик.
— Великолепно, — отвечает Гуннар Хёег. — Но быть хозяином всегда утомительно. Так что спасибо тебе, что ты уступил мне Сигрюн. Она прекрасно подходит на роль первой дамы.
— Она и есть первая дама, — улыбается Эйрик.
— А кто та красивая сердитая девушка, с которой ты разговаривал? — с интересом спрашивает у меня Сигрюн.
— У которой муж такой идиот? — вмешивается Гуннар Хёег.
— Ребекка Фрост. Моя старая подруга, — отвечаю я.
— Я бы назвала ее твоей старой возлюбленной, — смеется Сигрюн. — Ни одна девушка не посмела бы так оттаскать тебя за волосы, если бы между вами раньше ничего не было.
— У нас с ней ничего не было, — говорю я, покраснев как рак.
— Смотрите, как он покраснел! — дружески поддразнивает меня Эйрик.
Почему я не хочу признаться, что между Ребеккой и мной что-то было? У меня колет сердце при мысли о наших тайных чувствах друг к другу, из которых ничего не получилось, потому что мы запутались, потому что у нее уже был Кристиан, потому что мне хватило случившегося между мною и дамами из дома Скууга.