Дама с собачкой
Шрифт:
– Сэр! – воскликнул пилот.
– Ну?
– Они знают маршрут!
– С чего ты взял?
– Сэр, они обогнули ловушку. Там есть. Она не сработала! Они прошли буквально впритирку.
Теперь Куруги и сам видел. Два корабля шли змейкой, словно огибали видимые только им препятствия. Про следующую ловушку он и сам знал. И ее прошли.
– Беспилотники! – выплюнул он.
С борта следом за смельчаками нырнули в тоннель четыре беспилотника. Они шли точно следом за двумя «Дельфинами».
Ни звука. Только выключились сразу два окна.
– Это была первая ловушка, – удрученно прошептал помощник. – Почему-то сработала.
– Но двух пропустила. Еще группу! Больше!
Вдогон ушли десять свежих беспилотников. На первой ловушке осталось три машины – кусками смятого металла, будто их сжали в гигантском кулаке.
На второй – еще две машины.
Проклятье! Почему ловушки пропускают «Дельфинов», но срабатывают на беспилотников? Куруги ждал, что будет дальше.
– Сэр, тормозят.
Вспышка. Минус четыре машины. А ловушки ни при чем.
– Ишь ты, засекли «хвост», – усмехнулся Куруги. – Отстреливаются. Все резервные машины за ними. О результатах доложить.
Он ушел. Помощник связался с нулевым постом, передал указания. Выслал все до единого беспилотники. Туча, похожая на стайку стрекоз, унеслась в тоннель, теряя по пути товарищей. Прошли одну десятую часть пути… Ему показалось, что вокруг слишком тихо. Глухо. Он едва ли не впервые в жизни осознал бесконечное равнодушие космоса.
Два маленьких корабля погружались в Желудок Галактики, ведя за собой косяк беспилотников.
Монитор расположения показывал кусок самого обычного космоса. Ну, для Ядра обычного. А на мониторе излучения красовалась жуткая радужная воронка. Вот так выглядел проход за Хилиру. Действительно, рот. Начало пищевода. И мы в него лезем. Но страха я не испытывала.
Василиса вскинулась, зарычала. Август привычно ухватил ее за ошейник, прижал к полу. В рубку вбежал Лур с выпученными глазами, явно вне себя. Такое ощущение, что он ничего не видел. Руки вперед, взгляд стеклянный, рот приоткрыт.
Ну, началось. Орки в тоннеле спят, эльфы, как выяснилось, просто молчат. Что делают индейцы, никто не знал. Мы поставили эксперимент и теперь знаем: с ума они сходят.
Дежурный ухватил индейца поперек туловища, оттащил. Лур вырывался, как бешеный. Его тянуло к пульту. Он упал плашмя, царапал пальцами пол и что-то говорил. Август присел подле индейца, помогая удерживать его.
– Лур, ты федеральный забыл? Мы тебя не понимаем.
Услышит он тебя, как же! Он сейчас только голоса слышит.
– Там… – прохрипел Лур. – Она зовет… Меня зовет. К себе… Вы… вы неправильно идете. Там
Мы застыли. Август только повернул голову в сторону бабы Лизы, не успел даже сказать ничего.
– Мощность на ноль! – приказала она.
– Лур, на каком языке Она говорит? – расспрашивал Август.
– Не… не знаю. Ни на каком. Я… я просто вижу, слышу…
– Это как ваша почта?
– Да! – обрадовался Лур. Он начал приходить в себя. – Она зовет.
– Кто Она?
– Она… она – моя мать.
– Твоя мать осталась на Земле. Ты уверен, что слышишь именно ее?
– Нет, это не та мать. Другая. Я… я не могу объяснить. Федеральный язык слабый.
– Хорошо, – согласился Август. – Лур, тебя никогда не испытывали для работы Слышащим и Говорящим?
– В детстве, – кивнул тот. – Я не выдержал испытания. Слишком плохо слышу и говорю. Слабо-слабо. Тогда мне велели жить как все.
– Но Ее ты слышишь хорошо?
– Да, да! Очень хорошо! Она очень громко говорит, так, что Ее услышал бы любой!
Мы столпились вокруг Лура. Он уже сидел на полу, яростно жестикулировал, пытаясь объяснить, что происходит.
Август отошел, зачем-то осмотрел пилотские кресла. Попробовал страховку. Я тихо спросила:
– Что случилось?
– Помнишь дневники Фирса Ситона? Статуя Великой Мэри? Было предположение, что она – приводной маяк.
– Только она на Саттанге.
– Мы не знаем, сколько таких маяков может быть по Галактике. Великая Мэри – святыня для индейцев, потому что они слышат ее. Только поэтому. Лур поймал другой приводной маяк.
– Как-то все очень… чудесно. Невероятно.
Август хмуро глянул на меня из-под ресниц:
– У индейцев не бывает галлюцинаций. Мозги по-другому функционируют. И я тоже кое-что чувствую. – Август вытащил из-за пазухи талисман Билли на цепочке. – Нарочно взял с собой. Я не слышу, я просто чувствую. Лур прав: мы пошли неверным путем.
Я оценивающе поглядела на Лура. Я поняла, что задумал Август.
Лур смущенно уселся в пилотское кресло. Его тщательно пристегнули на случай, если он потеряет контроль над собой. Август встал рядом, держа в ладони талисман.
– Лур, я понял, что ты слышишь. Это не живое. Но оно подсказывает путь. Ты будешь слушать и передавать нам, что оно тебе скажет. Если будет плохо слышно… – Он положил ему на колени талисман. – Попробуй с этим.
Лур сильно побледнел:
– Да. Я буду делать так, как меня учили.
Он закрыл глаза. Рука пошарила по коленям, нащупала талисман, пальцы сжались. На миг у него перехватило дыхание, но Лур выровнял его.
И заговорил. Ровно и размеренно. Так говорят индейские почтари в трансе.