Дана и Бродяга
Шрифт:
Машина тронулась, сразу тряхнуло, закачало. Ничего, лучше так, чем никак...
Джет мрачно глянул на сосредоточенный профиль рыжего погонщика, без объяснений узурпировавшего водительское сиденье. Что за день такой? Все выходит криво. День концентрированных неприятностей. Когда уже он придет - великий день концентрированной удачи?
Злясь на себя, он все-таки спросил:
– Что ты такого ей сказал, а, Саат-саа? Когда мы уходили, она была вполне адекватна...
Он не хотел выделять имя, подчеркнуто кхорбинское и явно не настоящее. Это как-то само получилось.
Погонщик молчал долго, наверное, минуту, сосредоточенно следя за дорогой. И ответил, когда Джет уже перестал ждать.
В голосе звучали незнакомые, виноватые интонации.
– Это запоздалая реакция. Так бывает. Она держалась, пока ее помощь требовалась другим, но стоило оказаться наедине с собой, и вот...
...наедине с тобой, хмуро подумал Джет. Но промолчал.
Машина последний раз качнулась на выбоине, и вдруг оказалась на трассе. Чуть дальше гладкое полотно подступало вплотную к осыпи, и было наполовину завалено. Здесь успела образоваться небольшая пробка - не больше пяти машин разного размера и назначения. Водители разбирали обвал вручную, и работа, судя по всему, близилась к завершению.
Саат прошипел что-то невнятное. Джет дернулся выйти и помочь, но услышал:
– Погоди. Там есть, кому камни ворочать. Давай, садись на мое место, возьмешь управление.
– Что?
– Давай, не спрашивай.
Саат прикрыл глаза. На верхней губе выступили капельки пота. Джет перевел взгляд на завал - там уже отдавал распоряжения капитан Джанелли. Ну и отлично.
Новый взгляд, брошенный на пустынника, заставил встревожено спросить:
– Эй, ты больной что ли? Я могу помочь?
– Д-да. Импульсник за сиденьем...
– Что?
– Обойди машину, я пересяду. М-мать, да не тени ты время, Джет...
Поняв, что дальше разговаривать бессмысленно, Дага спрыгнул под раскаленное солнце. Когда он взобрался на водительское сиденье, Саат уже полулежал на пассажирском, запрокинув назад голову и дыша часто и неглубоко.
Еще несколько секунд поизучав бледное лицо пустынника Джет убедился, что помирать прямо сейчас тот не собирается. Подключился к управлению каром и пробормотал:
– Вояка хренов...
Последовал незамедлительный ответ:
– Уж какой есть!
– А, похоже, не все так плохо, как выглядит... это хоть не заразно?
– Не бойся. Это мне... той войны наследство.
– Да ну?
– Ну да.
– Снова какая-нибудь тайна?
– Джет, дай отдышаться. Нет у меня никаких таких тайн... а в пустыне и разницы большой нет между тем, называют меня Саат или Стас...
Пустынник зашелся сухим кашлем, оба замолчали.
Подумать было о чем. И дорогу впереди уже почти расчистили. Сейчас все разбегутся по машинам, и можно ехать.
– У тебя, может, лекарство какое есть?
– Сейчас пройдет. Х-хреново... ни сдохнуть не дает, ни жить по-человечески.
– А...
Саат заговорил сам, без всяких наводящих вопросов.
– Это отрава какая-то гведианская... они газ пустили, чтобы их солдатам было меньше работы. Не знали, что у нас маски есть. Гведи выскочили из ущелья, думали, мы уже лежим. А получился контактный бой, который я плохо помню, потому что в самом начале мой противник чертову маску с меня содрал... я и хлебнул. Как потом врачи сказали - критическую дозу. Легкие оказались повреждены самое меньшее на половину. Но долину наши отстояли и меня до города дотащили.
– Не срастается. Я просто не верю, что врачи не запустили регенерацию. Если уж ты до госпиталя дотянул...
Саат невесело хохотнул. А может, снова закашлялся:
– Запустили. У меня, Джет, выявилась какая-то хитрая аллергия. На один из стимуляторов, без которых сама операция бесполезна. Подробностей я не знаю, но вытащили меня доктора с того света буквально чудом. Долгой и счастливой жизни не обещали. Но, как видишь, немного ошиблись. Ну, поехали, что ли? Путь свободен.
Глава 11
С первым светом его растолкали. Валентин поднялся с трудом - все тело болело, ноги, сбитые во время вчерашнего ночного броска, отказывались держать. К тому же сильно хотелось есть.
Вокруг, сонные и злые, собирались бойцы. Валентину сунули в руки банку холодных консервов и кусок хлеба. Парадоксально, но от одного вида еды его чуть не вывернуло.
Пробежал взводный, велел строиться у скалы. Велли поплелся следом за другими. Встал в заднем ряду. Там была возможность незаметно прислониться к стенке - он не был уверен, что сможет долго стоять без опоры.
Долго стоять и не пришлось. Эннет крикнул, что «пойдем открыто, и не ущельем, а по плоскогорью». Велли понял, что ему все-таки поверили.
Порядок движения изменился. Теперь он шел в арьергарде, в составе небольшого отряда. Всего около десятка человек - и полное ощущение, что они тут одни. Если вглядеться, то видно, что меж камней мелькают затянутые в светлые комбинезоны фигуры. Но когда тут вглядываться, если надо идти, и идти быстро...
А много я за ночь пробежал, удивился Велли после часа быстрой ходьбы по пересеченной местности. Может, не стоило так спешить? Теперь ведь еще не известно, что Эннет решит после боя. Может, решит, что я больше не нужен? Потому что трус и предатель?
Велли прикусил губу и прибавил шагу. Умирать он не собирался. Напротив, он собирался сделать что-нибудь такое, что бы подняло его в глазах командиров. На тех, кто оказался в его группе он старался не смотреть. Все казалось, что они знают, а если не знают, то догадываются, почему у него такая разбитая морда. И кто, а главное, за что его бил...
В первый раз остановились передохнуть после двух часов гонки. Валентин просто таки упал на камни. Он бы закрыл глаза и сразу заснул, но не успела эта мысль прийти ему в голову, как пришлось подниматься и топать дальше.