Данэя
Шрифт:
…И вот Он совсем один.
Но тогда, в самом начале, Ему было некогда грустить. Забравшись в камеру гиперпереноса и погрузившись в стимулирующий раствор, Он вел торможение, а после — разгон Экспресса в сторону Солнца. Раствор давал возможность переносить большие перегрузки, — Он максимально форсировал тягу. И лишь когда чувствовал, что уже совсем невмоготу, делал короткий перерыв. Затем снова лез в камеру и погружался в раствор, опять форсировал тягу, наращивал ускорение, пока перегрузка не достигала предела, за который выйти Он уже не мог.
Нетерпение владело
В чреве аннигилятора, в двух километрах от экипажной части, исчезало все, что тащили к приемному люку транспортера роботы, которых самих ждало то же уже в конце разгона.
Набирая чудовищную скорость, звездолет летел к Солнцу.
37
Он только что вернулся со свидания с Ними. Начал было что-то играть, но вскоре задумался, опустил скрипку.
Лал появился, возник в Нем, спросил:
— Что дальше?
— Уже все. Разогнал и лечу. Играю на скрипке и говорю с Тобой. Хожу к Ним.
— Ты думаешь о Будущем?
— Мало пока.
— Пора.
— Наверно, Ты прав.
— Помнишь, что предстоит тебе на Земле?
— Помню: все, что Ты сказал.
— Одного этого будет недостаточно. Думаешь ты о том, что многое окажется очень сложным?
— А разве нам было просто отстаивать теорию гиперструктур?
— Верно! Но тебе зададут и вопросы, оставшиеся не решенными мной.
— Пусть! Я буду, наверняка, не один: со мной пойдут те, кто воспримет как долгожданные Твои идеи. Они помогут развить и осуществить их. Таких будет все больше.
— Ты полон веры.
— Ты перед смертью сказал: «Дан! Не забудь!». И я не забыл.
— Я знаю.
— Мы вышли на Контакт. Я не хочу, чтобы Те увидели в нас зверей.
— Меня беспокоит, сумеешь ли ты ответить на самый трудный вопрос, который тебе обзательно зададут?
— Какой?
— Что делать с не способными к интеллектуальному труду?
— Дать возможность выполнять посильную для них работу. Не унижающую их человеческое достоинство. И не дающую сводить их на уровень домашних животных.
— А для тех, кто уже стал неполноценными?
— Обучить их различным видам несложного труда.
— А не станут они сопротивляться этому? Как бы то ни было, они привыкли к своему образу жизни. Ты помнишь: доноры ни разу не поверили тем, кто пытался сказать им правду об их участи. Они ведут беззаботную жизнь и гордятся своим великолепным здоровьем. А гурии своей красотой и профессиональным умением.
— Не просто.
— Не просто.
— И не все сразу, наверно, получится.
— Наверняка: слишком многое не удастся заранее предусмотреть.
— Но начинать — пора!
— Пора.
— Как жаль, что Тебя нет больше.
— Я же теперь в тебе.
— Да.
— Не бойся. Ни борьбы, ни сомнений. Ищи и думай. Слушай и собирай по крупицам из того, что скажут люди. Те, кто пойдет с тобой. Те, кто будут против тебя. Те, кто будут посередине. В себе и в них находи истину. Верь и не отступай. Как всю предыдущую жизнь.
— Она была нелегкой.
— Я знаю: ты дорого за все платил.
— Ведь другой возможности не было.
— И не будет!
— И пусть!
Голоса мешались, путались: Он уже не мог отличить, когда говорит сам, а когда Лал в Нем.
Земля ждет Их. Они возвращаются с вестью — о том, что превратили Планету в пригодную для заселения. Все готово: атмосфера ее насыщена кислородом, поверхность покрыта густыми зелеными лесами — уже можно дышать и жить. Пора строить еще корабли, на которых отправятся туда первые постоянные поселенцы ее, взяв с собой в блоках памяти всю сумму человеческих знаний. Семена множества растений и животных, которыми заселят сушу, моря и воздух.
Еще одну весть несут Они Земле. Неожиданную. Долгожданную. Вступление в Контакт: в блоках памяти запись послания Тех. Бесценная. Которую Они сохранят любой ценой. Весть эта наполнит людей еще большей гордостью и сознанием значимости их времени, эпохи и поколения.
Старая эпоха теперь рухнет. Окончательно. И с ней ее страшное порождение — бесчеловечное разделение людей на не равноценные категории. Ибо Они несут людям еще один великий дар — идеи Лала. Они будут совершенно неожиданными для подавляющего большинства. Слишком для многих — совершенно нежелательными. И в условиях решения новых великих задач, связанных с теми двумя вестями, — даже неуместными, мешающими, вредными. Предстоит борьба — тяжелая, упорная, сложная. Потребуется много сил. И — не меньше — терпения.
Но Его хватит — Он знал себя. Он не отступит: осуществление идей Лала — задача неотложная. Именно сейчас. Когда человечество должно заселить еще одну планету и установить постоянный контакт с Теми. Сейчас-то и может повториться ситуация, породившая то, что считали тяжелейшим долгим упадком прогресса науки.
ХХ век был веком научного взрыва. Новые теории относительности и квантовая механика, прорыв в микромир открыли дорогу в совершенно неизведанное. Как открытие огромного неведомого материка: мало было высадиться на его берег — чтобы выйти на другой его берег и двигаться дальше, надо было пройти его. Насквозь. Мало того: освоить. А для этого — полностью изучить его.
Явления, с которыми тогда столкнулись, слишком плохо согласовывались с прежними представлениями, казавшимися очевидными, с помощью которых их пытались понять и объяснить. Теории создавались и рушились, приходилось вновь возвращаться назад, пересматривать чуть ли не самые фундаментальные понятия. И тогда казалось, что они топчутся на месте, не делая ни шага вперед.
Великие открытия физики позволили действительно овладеть биологией, бывшей до того преимущественно описательной. Биофизика стала на долгое время главной из основных наук. Но ее проблемы как физики систем, состоящих из огромного количества элементов с многочисленными связями, создавали неимоверные трудности даже вычислительного характера. Требовалось время. Движение в основном пошло постепенными мелкими шажками.