Шрифт:
Часть 1
1
Сновидение было по меньшей мере странным: ему приснилось, что его не существует. То есть, совсем. Вопрос же о том, кто в таком случае являлся наблюдателем отсутствия, возникнет уже только лишь после пробуждения.
***
Утро выдалось, как в старинном романсе: туманное и седое. Весна понемногу набирала силу, но спать не хотелось всё же в большей степени по иной причине: сознание томилось предвкушением того, что сегодня по телевизору будет вторая серия беспрецедентного художественного фильма, с первых минут потрясшего всю детскую и школьную часть населения огромной страны безоблачного неба. Ну, по крайней мере такой она им всем без малейших сомнений в ту пору казалась. Но вот герой упомянутого фильма, похоже, очутился в ещё более совершенном мире, представляющем собою воплощение редко употребляемого в те годы религиозного понятия «рай». И теперь, оставалось лишь поспешить умыться и заскочить в кухню, дабы успеть до начала фильма приготовить бутерброд с колбасой и стакан чая, из маленькой, кубической формы бумажной пачки, с изображённым на ней индийским слоном.
Звонкий переливистый сигнал заставки новой серии уже прозвучал, оставляя реальность за скобками юного романтического сознания. Счастья прибавлял, к тому же, и тот радостный факт, что опостылевшие тетради с учебниками валялись теперь в нижнем ящике письменного стола, по случаю столь долгожданных каникул. Зато аккуратно отглаженный пионерский галстук – наоборот, красовался поверх форменного школьного пиджака, на спинке стула возле кушетки.
***
«Отчего их здесь целое множество и они, к тому же, настолько разнообразны?» – лучистый взор его обернулся к капитану, невозмутимо глядевшему вдаль, простирающуюся внизу до самого горизонта. Не оборачиваясь, призрачно видневшийся в лёгком полумраке собеседник в ответ мысленно произнёс:
«По всей видимости, они возникли из нескольких равноценных подвидов. А много их, потому что по сути своей это животные» – ответ его не добавлял картине мира ясности, но вопрошающий понимал, что капитан не скажет ему большего. Мудрый старик либо знал что-то фундаментально важное, сущностное, по данной теме, либо попросту вообще не придавал всему этому значения. Исследовательская миссия впрочем и не подразумевала поиска ответов на сторонние вопросы. И юному искателю оставалось лишь каким-то образом самому постигать волновавшие его загадки и тайны. А конкретнее – выходить на общегалактическое информационное пространство, погружаясь в особо глубокий транс, чего по молодости своей он пока делать не очень-то любил. Кому в юные годы интересно сосредотачиваться и концентрироваться? И лишь собственная любознательность всё же иногда помогала ему сделать над собой необходимое усилие.
От размышлений его отвлёк неожиданный импульс, исходивший от капитана. Оглядевшись – а картина окружающего внешнего пространства появлялась вокруг по мере движения взгляда, он увидел приближающийся к ним серебристый стреловидный объект. Это был примитивный летательный аппарат на реактивной тяге, напоминавший собой заострённую к переднему концу трубу с двумя плоскими отростками по бокам, с помощью которых агрегат и держался в воздухе. Забавной же, но порой и утомительной была манера действий подобных аппаратов, время от времени попадавшихся им на пути: большинство из них осуществляло так называемую разведывательную деятельность, но бывали так же и случаи проявления немотивированной агрессии. И на этот раз дело, похоже, шло именно к такому развитию событий.
…Сквозь лёгкое эфирное шипение в наушниках авиационного шлема пилот чётко расслышал команду, ответно подтвердил её и приготовился открыть предупредительный огонь в направлении цели, но в этот момент бортовая электроника неожиданно выдала каскадный сбой. Электрические цепи в недрах истребителя необъяснимым образом были обесточены. Самолёт мгновенно стал терять управляемость, лихорадочные попытки исправить ситуацию не давали никакого результата. Усилием воли, пилот сдержал подступавшую панику и готов был к принятию решения о катапультировании из пикирующего самолёта, когда в какой-то момент сбой в электросети столь же неожиданно прекратился. Восстановив контроль над машиной, опытный лётчик с невыразимым облегчением вздохнул, вымолвив про себя несколько обрывочных цитат из молитвы. Что тут поделаешь: военный – человек подневольный и его задача выполнять приказ, каким бы неразумным порою таковой ни являлся.
Глядя вслед удалявшемуся в медленном развороте незатейливому летательному аппарату, получившему ясное предупреждение о неприемлемости своих действий, помощник капитана застыл в лёгкой задумчивости от непонимания мотивов подобной реакции на их появление, не выказывавшее никому ни малейшей угрозы. Объяснить её можно было лишь так называемой трусливостью, представить себе которую на практике он попросту не мог. Более того: по этой же причине, юноша не осознавал и собственного счастья, заключавшегося в полном отсутствии в нём этого деструктивного качества. Он просто не знал, что для наличия такового нужно обладать ещё и агрессивностью, этим исключительно-животным чувством, которого он так же изначально был начисто лишён.
***
Подача газа завершилась. Двенадцать уродливых трупов, похожих на бледные скорченные усушенные коряги, валялись на полу камеры газового воздействия. «Майн Гот!» – пробурчал седовласый надзиратель, извергая характерный для яблочного шнапса перегар. Неподалёку, на ближайшем песчаном карьере уже давил на педаль акселератора его земляк-бульдозерист, сгребавший кучки обезображенных полу-скелетов к краю отвала. Он был спокойно убеждён в правоте собственного национального лидера: «генетический мусор» должен храниться в «генетической мусорной яме». Только так и никак иначе. Чувство несомненного превосходства над инородцами – залог уверенности в великом будущем всепобеждающей нации.
***
Полупустая треугольная бутыль «Дэна Джэкиелса» возвышалась на пыльной тумбочке рядом с револьвером «Мифотворец», потрёпанным номером издания «Жлобстер» и мятой сигаретной пачкой, с надписью на латыни «пришёл, увидел, победил». Сквозь пыльное окно, засиженное бесчисленными поколениями откормленных техасских мух, в грязноватую гостиную проникали лучи палящего июльского солнца, заставляя ветхий дребезжащий кондиционер надрывно слезоточить. Надвинутая почти до плохо выбритого подбородка ковбойская шляпа давно уже требовала либо основательной чистки, либо мусорного бака.
Зыбкий тревожный сон его был неожиданно прерван похожим на галлюцинацию откровением:
«Медведи! Чёртовы летающие азиатские медведи… Это, конечно же, именно они» – он вскочил с обшарпанного кресла и бросился к окну:
НЛО! Невдалеке над саванной, окружавшей его ветхую рузвельтовскую лачугу, неподвижно зависал похожий на столовый прибор объект. Вот оно! Подняв с тумбочки «Голд», Джейсон выскочил из дома и немедленно открыл прицельную стрельбу в сторону неприятеля. Бац, бац, бац! Револьверный барабан пошагово перемещался, отправляя на выход через ствол одну за одной пули внушительного сорок пятого калибра. Несносный столовый прибор, однако, имел наглость никак не реагировать на происходящее и тогда Джейсон, сплюнув перекошенным от ярости сальным ртом, убежал в дом за старым добрым «Вином Честером». Сейчас он покажет этим ублюдочным сибирским медведям, где ниггер Обама зимует!..
Трюк, к его величайшему сожалению, не удался: тарелка к тому моменту уже бесследно исчезла. Смысла в этой жизни более не оставалось ни на пулю… Джейсон запрыгнул в ржавый пикап, громыхнув скрипящей дверью, повернул ключ зажигания и бешено сорвался с места. Впереди его ждал триумфальный полёт вниз, навстречу глубокому каменистому ущелью каньона. Десять секунд феерической славы героя, обратившегося в смешанный с осколками лобового стекла окровавленный фарш. Сверху, застыв на обрывистом склоне, вниз на него уже задумчиво глядел взлохмаченный медведь гризли, прикидывая, как будет отделять свежее мясо от несъедобных фрагментов покорёженной самоходной повозки…