Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Я приехал туда на закате в особо тихом вагоне, предназначенном для читающих. Мне, однако, больше нравилось глазеть в окно. Первым вынырнул шпиль Старой церкви. Будь у меня Бог, я бы навещал Его в ней. Стройные стены, прозрачные стекла. Из украшений – макеты парусников, гулкое эхо и могила Вермеера, даже две. Одна, стершаяся – настоящая, другая, с вензелями – для туристов.

Выйдя на ладную площадь, куда на вечерние посиделки уже съезжалась на велосипедах долговязая молодежь, я отправился за город, чтобы найти то место, с которого Вермеер писал свой “Вид Делфта”. Сверяясь с репродукцией, я прошел три квартала, пересек подъемный мостик и оказался

на крохотном пляже, который мы делили со старым рыбаком. Усевшись рядом с его собакой и удочкой, я стал рассматривать ворота крепостной стены, игрушечные башни, сбившиеся набекрень черепичные крыши и уток в нешироком канале.

– Неужели, – спросил я себя, – это та самая картина, на которую ты молился?

– Пожалуй, да, – ответил мне внутренний голос, и в наступившей темноте мы с ним отправились к вокзалу.

На прощание, подружившись со старожилом, я признался ему в любви к Амстердаму и сказал, что решил стать здешним почтальоном, ибо тогда у меня будет нужда и причина каждый день ходить вдоль каналов.

– Тебе придется, – нисколько не удивившись, ответил он, – выучить голландский, но это просто. Произношение – как у Брежнева, а из всех слов достаточно одного, но оно не переводится: “gezellig”.

– А что это значит?

– Я же говорю: не переводится. Представь себе все, что любишь, вычти величественное, прибавь камин и кошку, умножь на два и раздели поровну на число оставшихся тебе дней.

– Это и есть “гхезеллих”?

– Скорее – рай, но ты уже разобрался.

Пенаты

Окно в Европу

Рудольфу Виксниньшу

Вдетстве я видел трактор, вырезанный из янтаря. Казалось, что внутри абрикосовой мякоти заперт свет еще молодого солнца.

– Море, – начал Марис, – привело нас в историю. Оно выносит на берег янтарь. Балты им освещали хижины – янтарь горит медленно, как шерсть. Греки ценили его больше золота.

– Балтия, – не удержался я, – стоит на пути из варяг в греки.

– Собственно, мы и есть варяги, – согласился Марис, – курши тоже промышляли разбоем. Ставили ложные маяки, грабили корабли, брали выкуп. За матроса – мешок соли, а то море у нас пресное. Отрубленные у трупов ноги вкапывали в дюны. Когда мясо высыхало, ботфорты сами снимались. Со временем курши смешались с остальными – кроме ливов. Те до сих пор живут на берегу. После войны – без особой на то причины – в Сибирь выслали десять тысяч ливов. Сегодня их осталось десять человек. Недавно умер их последний король. Кстати, именно ливы научили нас коптить угрей.

– Молодцы! – обрадовался я.

– Конечно, – подхватил Марис, – только скуповаты. Немецкие рыцари уговорили ливов креститься, но, как только с новообращенных потребовали десятину, они бросились в Даугаву, чтобы смыть крещение. У нас это повторялось так часто, что мы, боюсь, остались язычниками.

– Могу понять, – одобрил я. Как маловеру мне всегда казалось разумным разменять одного непостижимого Бога на мириад понятных. Гребенщиков [1] , например, придумал бога парковки и бога тусовки.

1

В тексте упоминается

Б.Б.Гребенщиков, внесенный Минюстом в реестр иноагентов.

– А нам хватает языческого зверинца. Мы уважаем животных. Когда умирает хозяин, об этом надо деликатно сообщить его скоту (включая пчел – чтоб не разлетелись). Ведь душа, как ты, наверное, слышал, не умирает вместе с телом, а переселяется в бабочку, или мышь, или в змею, а то и в жабу. Но лучшие из нас после смерти становятся дубами. Латыши их считают своим тотемом. Листья у дуба держатся как прибитые. В грозу именно эти деревья принимают удар на себя, спасая урожай от пожара. За городом они – вместе с сельской церковью – первыми встречают путника.

Вглядевшись, я тоже полюбил дубы. В их барочной архитектуре соблазнительно легко заблудиться взглядом. Их любят даже аисты. Они вернулись, когда кончилась советская власть. Теперь их тут больше, чем тех же тракторов.

Собственно, сейчас вся страна – такая: просторная, пустынная, бездельная. Латвия выглядит новорожденной – она еще только учится быть государством. Неудивительно, что она наступает на мозоли, когда гуляет по буфету.

Впрочем, теперь так живут многие. По пути в общее будущее глобализация вернула истории вкус к средневековой раздробленности. Старые страны крошатся, выделяя из себя еще более старые области, которые возрождают собственную державность даже тогда, когда ее не было. Теперь повсюду модно быть отдельным. Безличный ход прогресса делает нас настолько похожими, что страны и народы ищут убежища, зарываясь в почву – поближе к корням.

В мире, где террор и экология, банк и интернет, молл и супермаркет, бестселлер и блокбастер упраздняют суверенитет, автономия становится поэтическим идеалом, культурологической конструкцией и историческим вымыслом.

– История, – подтвердил Марис, – наш Голливуд: фабрика иллюзий, державная индустрия, производящая ложную коллективную память, на которой строится государство. Оно, как учил Гегель, есть форма народной души.

– А что делать, – спросил я, – если души две?

– Не знаю, – честно ответил Марис, – я и одной-то не видел.

Я тоже, но что-то во мне резонирует каждый раз, когда я приезжаю в края, где вырос. Возможно – характер дождя, вероятно – рисунок лужи, наверняка – тяжелые облака.

Приезжая сюда, я чувствую себя, как будто уже умер. Мне встречаются все, кого я знал, любил и забыл. Одной из них была окликнувшая меня яркая дама, с которой я сидел за одной партой.

– Райка? Ездакова?

– Ну да, – согласилась она, хотя первую в ней было не узнать, а второй она уже давно не была.

И так во всем. Родной город щедро вписал мою историю в свою. В пионеры, скажем, меня принимали в могучей Пороховой башне. Я, конечно, и не догадывался, что задолго до этого будущий идеолог нацистов Альфред Розенберг разбогател, продав гуано – голубиный помет, накопившийся в том же, тогда еще вакантном, бастионе.

Не зная, что делать с лишней историей, прежняя – советская – власть уподобляла ее вторсырью, употребляя вопреки назначению. В мое время Рижский замок опять стал дворцом, но не президента, а тех же пионеров, из которых меня так рано выгнали.

И все же, когда мы жили вместе, Рига, как Одесса, служила нам окном в Европу. Но эта была не та Европа: Ганза, красный кирпич, белесая Балтика. Вместо средиземноморской цивилизации с ее влажным вороватым взглядом эта была цивилизацией пива с оловянными глазами ремесленника вроде тех, что писали Гольбейн и Дюрер.

Поделиться:
Популярные книги

Набирая силу

Каменистый Артем
2. Альфа-ноль
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
рпг
6.29
рейтинг книги
Набирая силу

Сердце Дракона. Том 11

Клеванский Кирилл Сергеевич
11. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
6.50
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 11

Польская партия

Ланцов Михаил Алексеевич
3. Фрунзе
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Польская партия

Восьмое правило дворянина

Герда Александр
8. Истинный дворянин
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восьмое правило дворянина

Ты предал нашу семью

Рей Полина
2. Предатели
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Ты предал нашу семью

Как я строил магическую империю 2

Зубов Константин
2. Как я строил магическую империю
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Как я строил магическую империю 2

Наследник старого рода

Шелег Дмитрий Витальевич
1. Живой лёд
Фантастика:
фэнтези
8.19
рейтинг книги
Наследник старого рода

Возвращение Низвергнутого

Михайлов Дем Алексеевич
5. Изгой
Фантастика:
фэнтези
9.40
рейтинг книги
Возвращение Низвергнутого

Лорд Системы

Токсик Саша
1. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
4.00
рейтинг книги
Лорд Системы

Довлатов. Сонный лекарь 2

Голд Джон
2. Не вывожу
Фантастика:
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Довлатов. Сонный лекарь 2

Дурашка в столичной академии

Свободина Виктория
Фантастика:
фэнтези
7.80
рейтинг книги
Дурашка в столичной академии

Барон диктует правила

Ренгач Евгений
4. Закон сильного
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Барон диктует правила

Кодекс Охотника. Книга XIII

Винокуров Юрий
13. Кодекс Охотника
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
7.50
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XIII

Удобная жена

Волкова Виктория Борисовна
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Удобная жена