Дар бессмертный
Шрифт:
Он остановился у скамеечки. С усилием поставил на неё пакеты и грузно опустился рядом. Вытащил бутылку лимонада и из горлышка потихоньку пил, пил, наслаждался…
Я почему-то понял всё то, что сейчас произойдёт. С минуты на минуту.
Она появилась тихо. Но я почувствовал, что она рядом. Стояла ровно, приобняв меня, вся в белом.
И это было прощание. Прощание нас двоих с ним.
Он положил правую руку на спинку лавочки, а на неё положил свою голову. «Значит, плохи дела», – пронеслось у меня в голове.
Я так
Вдруг от тела стало отделяться что-то прозрачное и светлое. Неспешно, как бы нехотя, это что-то раскачивалось из стороны в сторону, как бы раздумывая. И стало с небольшим ускорением подниматься вверх.
– Вот и всё, – сказала Катя. – Более нам тут делать нечего.
Она крепко взяла меня за руку и повела назад, в пелену. Снова подсобка. Стул. Я сижу на нём. Ко мне лицом сидит она.
Её глаза печально улыбаются. В них любовь.
Вдруг резко она поднимает руки и начинает ворошить мои волосы.
Стоп. Какие волосы? Я же давным-давно их растерял.
Она засмеялась своим колокольчиковым смехом и, спрыгнув с меня, встала сзади, обняв.
То, что я увидел, ввергло меня в ступор. Я и не я.
Подняв руку, дотронулся до густых непослушных волос, помолодевшего, но уже с морщинами на лбу лица. Несомненно, это был я.
Те забавные игры в компьютере или телефоне по омоложению или изменению внешности воплотились в жизнь.
Встал решительно, как будто приняв какое-то решение. Всю жизнь ведь был авантюристом.
– Король ушёл, да здравствует король, – произнёс я.
Мы оба рассмеялись. Почему-то не хотелось грустить. Думать о том, а как же теперь там, без меня?
Катя, будто прочитав мои мысли, негромко сказала в пустоту:
– А там без тебя всё сложится хорошо. Всё будет как у всех, и даже ещё лучше.
Меня это успокоило.
– Куда? – как-то обыденно спросил я.
Она кивком указала на зеркало. И, взявшись за руки, мы пошли туда… В будущее.
P. S. Мы побывали у него. Похоронили там, где и хотел.
Опадала листва. С памятника на нас смотрел с прищуром он. Без волос.
Надпись гласила:
«На этом месте упокоен человек,Оставивший другимСвои такие разные сюжеты…»Я знал, что ему хорошо. А жизнь текла своим чередом.
Не такой
Стал не таким, каким был. Ещё не так давно, среди тех, кто окружает тебя. Тех, кто, несомненно, близок и дорог тебе.
Начав писать, ты бессознательно оторвался от привычного
Ты не забрался выше места, в котором оказался. А привычный низ уже отпустил тебя.
И завис в одиночестве, среди тысяч слоёв мироздания.
Хотя нет, нас всё-таки двое. Ты и та искра, что подарил тебе Бог.
То живое, что говорит с тобой и с тобою вместе творит.
Полный штиль
Кругом звенящая тишина. Там и тут, среди бурьяна, остовы завалившихся набок хат.
Жизнь определяется лишь писком комаров, звуком барражирующего шмеля, запахом цветущей травы.
Хотя нет.
Вот появился звук работы неутомимого дятла. Голос кукушки, пророчащей кому-то очередное будущее. Гортанный перепал высоко пролетающих воронов.
Теперь, пожалуй, всё…
Прошлое не возвращается. Не услышать детского гомона, доносящегося с реки. Угрожающих курлыканий недовольного индюка. Вездесущих кудахчущих кур. Гусей, важно перешагивающих по своим значимым делам.
И ещё. Главного нет.
Звука мычащего стада, неспешно возвращающегося с выпаса.
Нет бабуль, лузгающих семечки и буравящих взглядами спины проходящих. При этом что-то нашёптывающих друг другу на ушко.
Жизни нет. Мир есть, а вот жизни нет. Может, когда-нибудь, как и раньше, забурлит, запоёт своим особенным деревенским естеством среда.
Узнают ли в будущем о том, что жили-были те, кто рыдал душой за потерянное, ушедшее в прошлое, сладкое, милое сердцу время?
Хотелось бы, чтобы знали.
А пока полный штиль.
Ритка
По телевизору негромко передавали новости. По своей устоявшейся привычке я не спеша просматривал рабочие документы. Что-то заставило меня отвлечься.
Имя. Да, именно имя. Маргарита. Я поднял глаза. Как током пробило.
Это была она, наша Ритка. Как и не было этих двадцати пяти прошедших лет. Да, наша Ритка. Конечно, повзрослевшая. Но глаза. Нет, глаза всё такие же.
Как фотографу удачно удалось запечатлеть эту искру, эдакого чертёнка в глазах?
Да, это была она. Маргарита Семёновна Терехова-Беркович. Лётчик-космонавт первого класса. Обалдеть!
Зашла супруга, с вопросом обернулась ко мне, потом к телевизору и со вздохом, подняв руки с полотенцем к лицу, присела рядом.
– Ритка, наша Ритка. Обалдеть.
Меня немного передёрнуло от мысли, что она повторила мою мысленную фразу. Последнее время я становлюсь заносчив.
Да, перед нами была наша Жанна д’Арк. Даже причёска осталась та же: каре и подрезанная чёлка.